СПРАВКА по делу об увольнении от должности
Начальницы Костромской Григоровской женской гимназии Ратьковой
Представлением от 22-го января 1908 г. за №175 Костромской Губернатор донес Министерству Народного Просвещения о том, что Попечитель Московского учебного округа, не смотря на его, Губернатора, сообщении о демонстративном, из сочувствия рабочему празднику закрытии Костромской Григоровской женской гимназии 1-го мая 1907 г., по распоряжению начальницы гимназии Ратьковой и Председателя Педагогического совета Арженикова не произвел по сему делу никакого разследования, и, удовлетворившись объяснениями Ратьковой и Арженикова, оставил этот ненормальный факт без всяких последствий. Так как объяснения, данные Аржениковым, переносившим всю вину на родительский комитет во главе с председателем Чарнецким, по проверке не подтвердились, то об этом Губернатором вновь было сообщено Попечителю округа, который, основываясь только на объяснениях Аржениковав, все делопроизводство прекратил. Донося об этом, Генерал-майор Веретенников просил разследовать дело, и, по выяснении г. Ратьковой и Арженикова, удалил их от должности. При этом, губернатор добавил, что никаких беспорядков 1-го мая (1907 г.) в Костроме не было и не предполагалось и во всех учебных заведениях кроме Григоровской женской гимназии занятия шли обычным порядком. Губернатор отмечал распущенность учениц гимназии, которые не посещают церквей, ведут себя в публичных местах некорректно и т. п. что и ставил в вину начальнице Ратьковой. Сама Ратькова, по заявлению губернатора, по убеждениям принадлежит к оппозиционному направлению, сестра же ея Ольга даже была подчинена надзору полиции за агитацию среди крестьян.
Из представленных при донесениях губернатора копий отзывов Попечителя Московского учебного округа от 20 июня и 30 сентября 1907 г. за №№581 и 23937 и объяснении Арженикова (16 июня 1907 г. за №1317) и Председателя Родительского комитета Чарнецкаго (28 июня 1907 г. за №30) факт прекращения занятий и причины вызвавшие его представляются в следующем виде.
Аржеников говорит, что председатель родительского комитета Чарнецкий словесно заявил ему и начальнице гимназии об опасениях родителей посылать детей 1-го мая в гимназию ввиду возможности уличных беспорядков. Аржеников считал заявление это результатом обсуждения в родительском комитете вопроса о не возобновлении занятий в гимназии после Пасхальных каникул, тем более что Чернецкий в заседании Педагогического совета был в числе лиц, высказывавшихся за прекращение занятий до Пасхи.
Придав, по-видимому, полную веру объяснениям Арженикова, Попечитель округа (в отзыве за №581) видит в факте прекращения занятий 1-го мая не желание произвести демонстрацию, а стремлением оградить детей от возможного в этот день насилий при переходе по улицам. В подтверждение такого заключения, Попечитель приводит следующие доводы. 1. Занятий не было собственно в младших классах, так как в старших наступил уже период экзаменов. 2. Ученицам были разъяснены причины отсутствия занятий, при чем дан совет оставаться весь день дома. 3. Начальница гимназии и председатель Педагогического совета по своим убеждениям не могут сочувствовать установления рабочего праздника при наличии форм насилия, в которую стремится вылиться рабочий вопрос. 4. По их глубокому убеждению, было бы преступлением приобщать школу к политике.
Чарнецкий, которому были предъявлены объяснения Арженикова, сообщил, что в заседании 9-го апреля Родительский комитет в следствии тревожных слухов о предстоящих 1-го мая волнениях среди рабочих, решил послать телеграмму Попечителю Московского учебного округа о прекращении занятий до Пасхи (телеграмма не была послана) не разделяя лично опасений членов комитета, Чарнецкий счел долгом об означенном постановлении довести до сведения Вице-Губернатора (10 апреля) начальницы гимназии и председателя педагогического совета (12 и 13 апреля). Указания Арженикова что он, Чарнецкий, высказывался на заседании Педагогического совета за не возобновление занятий после Пасхи не имеет никакой связи с настоящим делом, так как это заседание состоялось 27 марта, т. е. значительно ранее заседания родительского комитета (6 апреля). Мотивы же, которыми руководствовался как он сам, так и Педагогический совет, постановляя прекратить занятии до Пасхи, заключалось в том, что из-за девяти учебных дней после Пасхи не стоит приезжать ученицам низших классов при тогдашней бездорожице в гимназию (письма от 4 июня
х /
сноска: «Из сопоставления чисел письмо Чарнецкого должно относиться, повидимому, к 4 июня, а не июля, как указано в представленной Губернатором копий его объяснения»/ и постановление педагогического совета на которые ссылается Чарнецкий в деле Департамента не имеется). Затем Чарнецкий уехал 17 апреля на родину в Киевскую губ. и ему о дальнейших событиях стало известно лишь по возвращению в Кострому (15 мая).
По поводу объяснений Чарнецкого Попечитель в отзыве за №23937 сообщил согласно объяснениям Арженикова следующее: 1. Чарнецкий в конце марта заявил ему, Арженикову и г-же Ратьковой об опасении родителей отпускать детей 1-го мая. 2. Личное отношение Чарнецкого к этому вопросу равно как подробности заседания Родительского комитета, на котором Чарнецкий один противился постановлению комитета о прекращении занятий до Пасхи не были известно ни Арженикову, ни г-же Ратковой. 3. На заседании Педагогического совета 27 марта (о возобновлении переводных экзаменов и времени окончания занятий) Чарнецкий и другие члены совета высказывались за прекращение занятий до Пасхи, причем в виде мотивов приводились не невозможность осложнений 1-го мая, а бездорожица, напрасное обременение родителей расходами и т. п. В таком смысле и состоялось постановление Педагогического совета по большинству голосов против меньшинства, к которому принадлежали Аржеников и Ратькова.
На означенном донесении Губернатора Его Высокопревосходительством г. Министром 25-го января 1908 г. была положена следующая резолюция: «Затребовать отзыва Попечителя Московского учебного округа, сообщив ему передаваемое губернатором сведения в качестве дошедших до меня слухов и главным образом указав о необходимости сообщить, 1. Почему не было проведено надлежащего расследования обстоятельства дела. 2. Почему оставляется в Костроме Аржеников, считающийся столь вредным лицом местною администрацией. 3. Какие в округе имеются сведения о Ратьковой.»
На сделанный, во исполнение произведенной резолюцией Его Высокопревосходительства запрос (от 30 января 1908 г. за №56) Попечитель Московского учебного округа (в донесении от 5 июня 1908 г. за №609) сообщил о результатах проведенного по его поручению Окружный инспектором Смольяниновым негласного расследования.
«Начальница Костромской женской гимназии, потомственная дворянка девица Елизавета Михайловна Ратькова, имеет звание домашней наставницы; состояла преподавательницей в Костромской женской гимназии с 15 августа 1888 г., начальницею гимназии назначена с 16 апреля 1901 г. большого ума и значительного образования, г-жа Ратькова, обладает властным, надменным и неуступчивым характером; в тесном кружке позволяет иногда критиковать распоряжения местной администрации, так что при малом знакомстве с нею может быть легко заподозрена в оппозиционном направлении. Несомненно, большой бестактностью с ея стороны следует признать то обстоятельства, что она не сочла себя обязанною поехать представиться ни одному из губернаторов, часто сменяющимся в Костроме за последнее время. По поводу ея направления окружный инспектор опросил целый ряд лиц, из числа родителей и преподавателей, заведомо принадлежащих к консервативному лагерю и все они засвидетельствовали, что она совершенно далека от политики и не допускает ни малейшей агитации в своем учебном заведении. Но, действительно, ея родная сестра Ольга Ратькова (не живущая с ней) бывшая учительница за агитацию среди крестьян была отстранена от должности и подчинена гласному надзору полиции. К недостаткам г-жи Ратьковой нужно отнести ещё то обстоятельство, что она держит себя несколько далеко от воспитанниц, мало вникая в их внутреннюю жизнь и мало наблюдая за их внешкольным поведением.»
Поведение учащихся в костромских учебных заведениях вообще оставляло желать лучшего, ввиду чего был выработан целый ряд мер, который и дал уже заметные результаты. Аржеников, по словам Попечителя, человек умеренно-либеральных взглядов. В качество председателя Педагогического совета обнаружил административную настойчивость, большую строгость к педагогическому персоналу и безукоризненную исполнительность. Что касается инцидента 1-го мая 1907 г. то таковой был в том же месяце был расследован лично Попечителем и сопровождавшим его Смольяниновым. Объяснениями, данными Аржениковым и Ратьковой и приведённому выше Попечитель нашел возможным удовлетвориться, особенно в виду того, что за 1,5 года перед тем (19 октября 1905 г.) во время беспорядков в Костроме пострадало 16 учащихся и в их числе несколько гимназисток. Поставив на вид начальнице и Арженикову некоторые противоречии их ссылке на председателя Родительского комитета, Попечитель сделал им строгое внушение, а осенью 1907 г. освободил Арженикова по прошению от должности председателя Педагогического совета Григоровской гимназии.
По докладу 20-го июня, донесение Попечителя было сообщено Попечителю (предложение от 28 июня 1908 г. за №484) что, приняв ко сведению объяснение об отмене занятий в Костромской Григоровской гимназии 1-го мая Министерство возлагает ответственность за положение дел, связанное с дальнейшим оставлением Ратьковой и Арженикова (последнего в должности преподавателя на службе на учебно-окружное Начальство.
Того же 28 июня (за №486) сущность отзыва попечителя и распоряжения Министерства была сообщена и Костромскому губернатору.
8 ноября 1908 г за №1924 Губернатор обратился к Его Высокопревосходительству г. Министру с письмом в коем опровергает объяснения местного учебного начальства относительно причин закрытия гимназии 1-го мая во-первых, указанием на то, что родительский комитет ходатайства об отмене в этот день занятий не возбуждал, а во-вторых тем соображением, что «если бы Ратькова хотела оградить учениц от возможности подвергнуться в этот день каким-либо насилием, то ей надлежало бы объявить ученицам о не производстве занятий в день 1-го мая накануне, а не в самый день когда они явились в гимназию на занятий, что явно указывает на демонстративный характер вышеозначенного распоряжения вне всяких забот о безопасности учениц, отметив, что Ратькова поддерживает хорошие отношения со своей неблагонадежною в политическом отношении сестрою, которой она даже предоставляла временно занятия в гимназии, Губернатор вновь настаивал на устранении Ратьковой от занимаемой должности, на что принципиально согласился и Попечитель округа при свидании с Губернатором в августе месяце.
На этом письме имеются следующие отметки: 1. Его Высокопревосходительства г-на Министра: «Его Превосходительству Л. А. Георгиевскому с просьбой переговорить 15 ноября» и второе Его Превосходительства г. Товарища Министра Л. А. Георгиевского «Во время пребывания моего в Москве говорил по этому поводу лично с Попечителем. 22 ноября».
В прошении, поступившем в Разряд в начале мая сего года г-жа Ратькова объясняет, что по настояниям Губернатора, Попечитель учебного округа предлагает ей подать по окончании 1908-1909 учебного года, прошение об отставке без всякой с ея стороны вины, ходатайствовала о назначении ревизии вверенной ей гимназии.
На справке Разряда, при коей была представлена вся переписка по этому делу, имеется резолюция Его Высокопревосходительства: «Попрошу гг. Товарищей министров припомнить себе это дело для совещания в понедельник 4 сего мая». 8 июня прошение и переписка были возвращены в Разряд.
6 июля в Министерство поступила новое прошение Ратьковой. Докладывая, что на личном приеме у г. Министра, у которого она была вместе с Костромским Губернским Предводителем Дворянства, ей было обещано Его Высокопревосходительством разследованиние ея дела. Просительница заявляла, что Попечитель назначил крайним сроком подачи ею прошения об увольнении 10 июля сего года и ходатайствовала о производстве разследования, при чем указывала на то, что ей остается всего четыре года до выслуги пенсии.
Согласно резолюции Его Превосходительства, Г. Управлявшего Министерством от Попечителя были затребованы сведения о том, была ли последнее время произведена ревизия в Костромской гимназии, давшая неблагоприятные для г-жи Ратьковой результаты и вообще что послужило основанием к предложению подать ей в отставку (Письмо Г. Управлявшего Министерством 23 июля за № 256).
Содержание ответного письма А. М. Жданова (от 31 июля за №20575) сводится к следующему:
Предложение Министерства от 28 июня 1908 г. возлагавшее ответственность за оставление на службе Ратьковой (как и Арженикова) на окружное начальство обязывало его, Попечителя особенно внимательно следить за их деятельностью. По получении разъяснения правительствующего Сената, изложенного в Указе 30 апреля 1908 г.
х /
сноска «О принадлежности лиц, состоящих на государственной службе к политическим партиям»/ Попечитель запросил Губернаторов (в том числе и Костромского) о том, что не имеется ли в их распоряжении сведений о принадлежности к противоправительственным организациям лиц, состоящих на службе по ведомству Министерства Народного Просвещения. В числе других лиц, о которых Костромской губернатор отозвался как о неблагонадежных, была названа и г-жа Ратькова. При таких обстоятельствах представлялось настоятельно необходимым выяснить вопрос о возможности дальнейшего ея пребывания на службе. В феврале текущего года Попечителю пришлось быть в Костроме (по случаю открытия женской учительской семинарии), он воспользовался этим чтобы обстоятельно переговорить а по делу Ратьковой с Губернатором. Из этих переговоров выяснилось, что Губернатор решительно против оставления ея в занимаемой должности. Выяснилось и другое существенное обстоятельство, на которое Попечитель (по его собственному мнению не обратил раньше должного внимания), - это образ действий Ратьковой относительно ея неблагонадежной в политическом отношении сестры Ольги Ратьковой. Последняя (несомненно, не без ведома Ратьковой – начальницы) была допущена в 1907 г. (временно) к преподаванию в приготовительных классах гимназии, причем фактически вступила в исполнение обязанностей учительницы 27 августа этого года, хотя разрешение окружного начальства на предоставление ей уроков в означенном классе последовало лишь месяцем позже (27 сентября). Ввиду получения вслед за сим сведения о политической неблагонадежности О. Ратьковой, она была отстранена от исполнения обязанности учительницы. При посещении Григоровской гимназии Попечитель обратил вынимание на недисциплинированность учениц (большинство не кланялись Попечителю при встрече с ним в коридоре).
Собрав все необходимые данные по сему делу, Действительный Статский Советник Жданов вызвал г-жу Ратькову в конце Великого Поста в Москву для объяснений. Из долгой беседы (говорится в письме Попечителя) я убедился, что г-жа Ратькова почти враждебно относится к местному представителю Правительству Губернатору Веретенникову и во всяком случае, состоит в числе оппозиционной ему части костромского обществу, чего и сама не скрывает, и что, несменённое известно и многим родителям учениц вверенной её гимназии, а через родителей и самим учащимся. Так, по поводу допущения ея сестры Ольги Ратьковой к преподавательской деятельности она высказала, что считает свою сестру за образцовую учительницу, сведения же о ея политической благонадежности как в сообщении г. Веретенниковым, не имеющими значения. На моё указание что такое отношение к представителю Правительства для лица, состоящего на государственной службе, недопустимо, г-жа Ратькова ответила «я не против Правительства, ни за Правительство». После этого разговора, который имел место в конце марта сего года, я (продолжает Попечитель) потеряв всякую надежду на возможность восстановления должных отношений г-жи Ратьковой к начальнику губернии г-ну Веретенникову, предложил (24 апреля) г-же Ратьковой по окончании учебного года подать прошение об отставке, полагая что в интересах воспитательного дела во главе учебного заведения не должно стоять лицо, явно принадлежащее к оппозиции правительственной власти в лице Костромского Губернатора, который, кроме того по званию своему является и Почетным Попечителем этой гимназии. Как начальница г-жа Ратькова ничего выдающегося из себя не представляет. По получении предложения подать в отставку, Ратькова ещё раз являлась к Попечителю, объясняя ему что фраза «я не против Правительства, ни за Правительство значит только что она не занимается политикой и просила отсрочки (в подачи прошения об отставки). Попечитель согласился ждать до 1-го августа при условии подачи ею письменной о том просьбы. Не получая таковой, Попечитель дважды делал ей напоминание о подачи прошении об увольнении от должности. На предложении от 17 июля Ратькова ответила, что ввиду обещанного г. Министром разследования она считает долгом выжидать результатов такового разследования. В виду такого положения дела, Попечитель просил указания Министерства.
По докладу этого письма (7 августа) было сообщено Попечителю, что Министерство не усматривает оснований к изменению решения, принятого учебно-окружным управлением относительно Ратьковой (предложение 13 августа за №275). В представлении от 10 сентября сего года за №25489 Попечитель округа донося что содержание предложения Министерства было сообщено Ратьковой с требованием подать в отставку с 1-го сентября, какового она не исполнила, просил об увольнении ея без прошения. Того же числа Костромской Губернский Предводитель Дворянства обратился к Его Высокопревосходительство г. Министру с письмом (за №960) в коем сообщая, что, по его мнению, дело Ратьковой получило неправильное освещение, ходатайствовал о том, чтобы было приказано проверить на месте факты, вменяемые ей в вину. По докладу 25-го сентября, Его Высокопревосходительство г. Министр изволил приказать: уволить Ратькову от службы без прошения, о чем сообщено Попечителю в предложении (по Департаменту Общих Дел) 7-го минувшего октября, за №12.641.
Секретное дело за №196 и переписка при сем представляются.
Делопроизводитель / подпись /
9 ноября 1909 г.
Источник: РГИА, ф.733 оп.167 д.464, Дело об увольнении начальницы Костромской Григоровской женской гимназии Е.М. Ратьковой.
***
С Новым годом, дорогие коллеги! Побольше радостных моментов и новых интересных открытий!
Как видно из материалов дела, формальными причинами увольнения Е. М. Ратьковой стало отсутствие занятий в гимназии 1 мая 1907 г. и наличие политически неблагонадёжной сестры Ольги.
По факту непроведения занятий, с подачи Костромского Губернатора Веретенникова ещё в 1907 г. Попечителем Московского учебного округа Ждановым было проведено расследование, и причин для отстранения от должности Ратьковой и Арженикова им усмотрено не было. Но Губернатор не успокоился и обратившись к Министру просвещения начал продавливать дело дальше, напирая на демонстративный характер факта, мотивом которого, по его мнению, было сочувствие к рабочему празднику. Им приведены и сведения о политической неблагонадежности сестры Е. М. Ратьковой - Ольги, которая была отстранена от должности и находилась под гласным надзором после факта агитации крестьян.
Собранные по резолюции Министра негласно сведения о Е. М. Ратьковой не подтвердили участия её в оппозиционных правительству организациях, установлено что она не допускает ни малейшей агитации в гимназии, по убеждениям не занимается политикой и против вмешивания политики в образовательный процесс. В тесном кругу позволяет иногда критиковать распоряжения местной администрации. Указан факт допуска ею О. М. Ратьковой к проведению занятий в гимназии (в приготовительных класса) ранее срока получения разрешения окружного начальства и до получения сведений о её политической неблагонадежности.
При личной беседе с Попечителем стало понятно, что Ратькова настроена по отношению к Губернатору почти враждебно, не скрывает этого и изменить это отношение не возможно, в связи с чем ей было рекомендовано подать прошение об отставке. Не признавая за собой вины, Ратькова дважды просила о назначении ревизии вверенной ей гимназии, обстоятельного расследования фактов и не согласилась подавать прошение до их проведения. Губернский Предводитель Дворянства так же считал, что дело Ратьковой получило не верную трактовку и просил провести проверку на месте фактов вменяемых ей в вину.
Ревизии и расследования назначено и проведено не было. Ратькова была уволена без прошения.
***
Моё частное мнение: между Елизаветой Михайловной и Костромским Губернатором Веретенниковым по какой-то причине сложились стойкие неприязненные межличностные отношения, что и послужило истинной причиной её увольнения с должности.
Сам же Г-н А. П. Веретенников был известен как без сомнения, выдающийся инженер-гидротехник и по отзывам современников, был человеком с крайне неуживчивым характером. Закончилась его карьера в Костроме конфузом, и очень скоро - 14 февраля 1910 г. Своими действиями он настолько восстановил против себя местное общество, что его подчиненные подсунули ему на подпись прошение о его же собственной отставке, которое он, имея пагубную привычку не читать документы, подписал.
Сведения о "самоуверенном заступничестве" Е. М. Ратьковой за арестованную сестру на приёме у вице-губернатора Бантыша теперь уверенно можно отнести к категории городских сплетен.
Сообщение отредактировал John Doe: 03 January 2024 - 18:29
1
