Страницы истории:
Романовский улус, молельные дома советского периода. Ярославль.
****
Появление на этнической карте северо-восточной Руси XVI в. (современная территория Ярославской области) татарского населения связано с пожалованием в удел ногайским мурзам Кутумовым и Юсуповым г. Романова (ныне г. Тутаев Ярославской области). Это событие произошло в конце 1564 – первой половине 1565 годов. Вместе с Эль мурзой Юсуповым и его двоюродными братьями Айдаром и Алеем мурзами Кутумовыми на службу к московскому государю прибыли и «их казаки». По воцарении Михаил Федорович подтвердил это пожалование в июле 1613 г.
*******
"Ближайшая для ярославских мусульман мечеть находилась в Татарской подгородной слободе Костромы; за дальностью расстояния (90 верст) они не могли посещать ее регулярно. Однако для общины важна была ритуальная сторона общественных богослужений, поэтому еще в 1877 г. она попыталась зарегистрировать мусульманское религиозное общество. Юнис Абожаев от имени проживавших тогда в городе единоверцев (12 мужчин) обратился к губернатору с соответствующим прошением, но власти отклонили просьбу, сославшись на немногочисленность последователей ислама. 7 декабря 1900 г. на заседании городской думы было рассмотрено коллективное ходатайство мусульман о расширении места для похорон на Леонтьевском погосте. Решение об увеличении мусульманского кладбища «до размера» 1000 кв. сажен было принято и сообщено адресатам – «крестьянину Юнису Абожаеву и др. лицам». Спустя несколько лет, весной 1906 г., было зарегистрировано мусульманское общество Ярославля. Теперь община получила возможность организовывать религиозные собрания и арендовать помещения для их проведения. В архивном документе от 1906 г. «уполномоченным проживающих в г. Ярославле магометан» значился имам Зиятдин Сафаров (уроженец Тамбовской губернии, имел свидетельство ОМДС о присуждении духовного звания имам-хатыба от 1906 г., в Ярославле жил ориентировочно с весны 1906 по январь 1907 г.). Ему принадлежала инициатива по возведению в городе мечети. Он начал ходатайство «с верхов», в обход местной власти, направив прошение в начале января 1907 г. на имя министра внутренних дел о разрешении сбора средств «между магометанским населением империи» на строительство мечети в г. Ярославле. Менее чем через месяц из столицы пришел ответ на адрес ярославского губернатора: «Государь император по всеподданейшему докладу министра внутренних дел в 4 день сего февраля высочайше соизволил на удовлетворение ходатайства уполномоченного в г. Ярославле магометан Зиятдина Сафарова разрешение производить между магометанским населением Империи в течение одного года сбор пожертвований в сумме до 20 тысяч рублей на постройку магометанской мечети в названном городе». Ссылаясь на пример Ярославля, по аналогичному сценарию попытались следовать и мусульмане соседней Вологды, однако их попытка не увенчалась успехом.
Зная о предстоящем отъезде З. Сафарова, ярославские мусульмане 10 января 1907 г. общественным приговором избрали имамом крестьянина Сергачского уезда Нижегородской губернии Махмуда Юсупова. Уроженцы Нижегородчины (села Ендовищи, Ключищи, Пошатово, Семеновка, Актуково, Антяровка) представляли к этому времени наиболее многочисленную и сплоченную группу внутри мусульманской общины.
Сумма пожертвований, поступивших к середине 1907 г., вероятно, была невелика, поскольку ее хватило на постройку деревянной мечети с минаретом на крыше. Весной 1910 г. открылся зал для молитвенных собраний. В 1914 г. на месте первоначального деревянного строения появилось воплощенное в архитектурных формах новое здание Ярославской соборной мечети.
Вспыхнувшее в июле 1918 г. в Ярославле антибольшевистское восстание в ответ вызвало террор против всего населения города, включая приверженцев ислама. Впоследствии новые власти осуществили ряд мероприятий по ликвидации мусульманской общины. Помимо административных действий, работа проводилась по двум направлениям: перевоспитание татар в атеистическом духе и искоренение традиций мусульманского образования. Борьбой с «пагубным влиянием ислама» занимались агитпроп губкома РКП(б) и местные филиалы Союза воинствующих безбожников (СВБ). Пик их совместной работы пришелся на 1925–1928 гг.
В 1923 г. в жилых помещениях мечети проживали 3 семьи. Ответственным по владению значился мулла Хусеин Айнетдинов, который, после смерти имама М. Юсупова, стал имам-хатыбом Ярославской соборной мечети по приговору мусульманской общины в мае 1922 г. В 1930 г. численность посещающих мечеть не превышала и 40 человек. Содержать мечеть, выплачивать арендную плату, необходимые налоги и страховые сборы им было не под силу. Поэтому уже 21 июля 1930 г. президиум Ярославского окружного исполкома обсуждал вопрос «О закрытии татарской мечети», и в 1931 г. здание числилось на балансе горисполкома. Первоначально его собирались пустить на слом, но разрушили только минарет; само здание кирпичной дореволюционной постройки приспособили под склад, позже в нем разместилась школа для слабо слышаших детей. С закрытием мечети в Ярославле возникли нелегальные молельные дома.
Необходимо отметить то, что, хотя подобное явление имело место и в ряде других регионов, но именно в Ярославской области оно приобрело особенно широкий размах. Татары собирались на молитву группами 5–10 и более человек; молитвенные собрания проводились в частных домах; там же совершались другие религиозные обряды.
Один из первых молельных домов располагался в квартире неофициального имама Агзама Хасаншина, работавшего такелажником на ТЭЦ-1. Однако после того, как в 1937 г. он получил предупреждение в управлении НКВД, собрания в его доме прекратились.
Численность татарской мусульманской общины Ярославской области в 1939 г. составляла 13,7 тысячи (0,6 % населения), из которых 9,6 тысячи проживали в городе. С конца 1940-х – начала 1950-х гг. возросло количество молельных домов. Тогда фронтовики-инвалиды стали выходить на пенсию, и день мусульманской коллективной молитвы, пятница, оказался свободным для большого числа мусульман города. В результате в Ярославле было организовано 7 молельных домов, появились они и в Рыбинске, поселке торфяников Варегово, в Переславском и Некоузском районах. Богослужения в Ярославле вели неофициальные муллы, которых насчитывалось до 15 человек (все они, кроме Ибрагима Аширова, скончались до 1999 г.)
В 1947 г. власти столкнулись с беспрецедентным событием, которое стало предметом консультаций между уполномоченным по делам религий и райисполкомом. Глава большой семьи Ярулла Хайруллин, живший в бараке, самовольно построил дом на берегу Волги, на так называемом Лагерном спуске, и половину строения отвел под молельный дом. Прежде чем семья въехала в дом, здесь был проведен коллективный намаз по случаю Ураза-Байрама с участием около 200 человек, включая молодежь (особо вопиющий факт с точки зрения советской власти). Я. Хайруллина обязали явиться в райисполком и предупредили, что если такие собрания не прекратятся, то дом как самовольно построенный снесут. Мулла Юнусов успокоил общину, и на некоторое время молитвенные собрания прекратились. В различное время здесь отправляли религиозные обряды муллы: Хусейн, Сарингарай, Мустафа, Зия-бабай (бывший полковой мулла в царской армии), Сафуан Шакиров. В 1970 г. все жилые строения на Лагерном спуске, включая данный дом, были снесены.
Другой молельный дом, возникший после войны, располагался в Кармановском поселке у семьи Ахметшиных. Муллой здесь был Жирдис Курмаев (проживал на ж/д станции Козьмодемьянск, работал путейцем), который имел диплом имама, вел службу на арабском языке, был широко известен как народный целитель не только в своем поселке, но и в Ярославле. В 1957 г. из этого молельного дома верующие перешли в новый, находившийся в доме семье Ахмаровых. Мингяряй Ахмаров предоставлял раз в неделю комнату своего сына, куда верующие приезжали со всех концов Ярославля, из Бурмакина и других мест. С 1976 по 1989 гг. службу здесь вел мулла Шейхильислам. Даже после его смерти в 1989 г. верующие собирались в этом молельном доме в течение 2 лет, вплоть до возвращения общине Ярославской соборной мечети. Здесь же служили еще два имама: Мустафа-бабай, самоучка, и получивший классическое религиозное образование мулла Хасият. Молельный дом Ахмаровых, выделяющийся своей ухоженностью, богатой резьбой и разноцветной палитрой, сохранился до сих пор.
Третий молельный дом 1970–1980-х гг. находился в поселке лесозавода «Парижская коммуна» и принадлежал Харису Замалутдинову. Его также посещали верующие со всего города, их число достигало 15–20 человек. Под «домашнюю мечеть» еще на этапе строительства дома была отведена самая большая его комната. Муллой здесь являлся Камиль-бабай (проживал в пос. Норском, впоследствии уехал в Татарстан).
Молельные дома появились также в районах за Волгой, в Среднем и Нижнем поселках, где начиная с 1920-х гг. поселилось много татар. В Ярославле на 2-й Новой ул. с 1958 г. он располагался в доме Сайды Фахрутдиновой, где молельней служила самая большая комната. Службу там вел мулла Садыртын Багоутдинов. Так как этим молельным домом интересовались милиция и другие организации, время от времени мусульмане собирались на 8-й Новой улице у Хабибуллиных.
Молельный дом Хариса Давлятчина на 5-й Новой ул. также был объектом контроля со стороны милиции, работников райкома партии и райисполкома, однако хозяин дома, являвшийся передовым работником на торфопредприятии, на их требования и угрозы не реагировал и упорно приглашал к себе верующих. Чтобы не подводить его, мусульмане временами собирались в доме у Имамутдина Кашапова на Шоссейной ул. На молитву приходило до 30 человек. Так в 1965 г. появился еще один, подменный молельный дом, у которого со временем образовался свой приход. Он существовал 16 лет, и даже после смерти И. Кашапова татары три года продолжали собираться в его доме для совершения молитвы.
В данных молельных домах, кроме С. Багоутдинова, в различное время службу вели Сафуан Шакиров (назойливое внимание властей привело к тому, что его парализовало во время намаза), Ахмедсагир и Харис Давлятчин.
Свой молельный дом был на торфопредприятии в поселке Варегово, где службу вел мулла Вафин. В молельном доме в Песочном, за Волгой, молитвой руководил мулла Касым-бабай.
Несмотря на то, что органы правопорядка и райкомы партии знали о молитвенных собраниях в частных домах, они не предпринимали решительных мер по их закрытию. Это было связано с несколькими причинами: во-первых, в Ярославле не было специалистов по антирелигиозной пропаганде среди мусульман; во-вторых, в молельных домах собирались в основном беспартийные рабочие, пенсионеры, многие были фронтовиками, инвалидами, ударниками соцсоревнований – коммунистов же среди татар было мизерное количество.
***
Источник-Дорогами ислама Центральной России.
Макаров Д. В.
Ярославская область. Наследники Сююмбике в Верхнем Поволжье.
https://litresp.ru/...
1
