ДАЛЕЕ ЕРМАКОВСКОГО РАЙОНА,
НЫНЕ НЕ СУЩЕСТВУЮТ (В ЗОНЕ ЗАТОПЛЕНИЯ)
* * *
Мы можем надеяться только на два прощальных дара, которые можем оставить в наследство своим детям: первый это корни, второй крылья.
Ходдинг Картер.
Дорогая, дорогая, где же наши дролечки?
Наши дролечки ушли на лесозаготовочки.
Ягорская частушка.
446589.jpg 81,63К
56 Количество загрузок:
ЯГОРСКАЯ РУСАЛКА
местоположение и история села ягорба . бытописание и нравы его жителей . местный глоссарий и фольклор . портреты земляков и родословныеСело Ягорба с 13 апреля 1941 года покоится на дне Рыбинского водохранилища на глубине пяти метров в точке с координатами 58 гр.42' северной широты; 7гр.56 '30'' восточной долготы (от Пулковского меридиана), отмеченной в лоции записью: «Черные буи № 21 и 21А ограждают опасное препятствие – затопленный шлюз Ягорба»
Если картинка не открывается, перейдите по ссылке https://vk.com/yagorba1

Фрагмент 46 листа карты Стрельбицкого, отображающий село Ягорбу и Грязливецкую волость.
Масштаб :1 см.=4,2 км.Красной линией обозначена граница Мологского уезда Ярославской губернии и Череповецкого уезда Новгородской губернии. Желтым и коричневым обозначены болота, зелёным леса ,синим вода.Цифрами указана высота над уровнем моря , более мелкими глубина водоёмов.
Для большей чёткости нажми справа, внизу карты-" SAVE "

Тот же фрагмент карты, где красной линией обозначен берег Рыбинского водохранилища.
***
Перечень затопленных волостей.
Моложский уезд: 100% Грязливецкая, Гаютинская, Копорьевская, Иловенская, Бороншинская, 95% Веретейская, 70% Леонтьевская, 60% Брейтовская, 50% Янская, 40% Прозоровская, 10% Марьинская, не затоплены Ново-Троицкая, Некоузская, Станиловская, Воскресенская, Покрово-Ситская, Суткинская.
Рыбинский уезд: 100% Нижне-Никульская, 70% Троицкая, Болотоновская, 60% Копринская, 50% Георгиевская, остальные не затоплены.
Пошехонский уезд: 70% Колобовская, 40% Панфиловская, Ермаковская, 30% Хмелевская, 20% Пошехонская.
Мышкинский уезд: 10% Сменцовская.
***
Повёрстное описание реки Шексны от Рыбинска до Череповца
На 1-й версте г. Р ы б и н с к, село Васильевское, 2 село Петровское, 3 село Никольское, 4 дер. Аббакумово, 7 село Костовец (малое), село Костовец (большое), 10 дер. Чевская, 11 дер. Поповская, 12 дер. Башарово, 14 дер. Галузино малое, дер. Добрынино, дер. Ягорба, 15 дер. Степурино малое, тож Степурино большое, 16 Погост, Галузино, 19 Сергиевская, Братково, 20 с-цо Гейкино, 21 с. Сосняги, 23 дер. Исток, 26 дер. Няньково, 27 деревня Чёрная, 28 Сырнево малое, 29 Сырнево большее, 30 Вольский погост (чёрный яр), 39 сельцо Берёзово, 49 Мологский уезд, 51 дер. Ворона, 56 с. Всесвятское, 58 дер. Селище, 62 река Конгора, 66 с. Покровское, 70 с-цо Ломок, дер. Власьево, 71 дер. Матюнино, 72 дер. Борок, дер. Могилец, 75 с. Городок, дер. Новинки, 76 д. Василисово, 81 д. Воятицы, 82 Устье рукава Глухой Шексны, 89 р. Шуйга, 92 Исток рукава Глухой Шексны (Прость), 94 с. Татурово (Кершино), 100 сельцо Красное, 102 сельцо Мягра, 103 д. Стребук, 105 завод кирпичный, дер. Нижний Падуй, 106 дер. Бурачек, 108 дер. Верхний Падуй, 113 речка Искра, 120 Пошехонский уезд, (с левой стороны), 123 Оленьи Рога, 128 село Пельново, 133 с. Ягорба, 138 дср. Комово (Морозова мыза), 143 Пошехонский уезд (с обеих сторон), 146 с. Козьмодемьянское, 157 Череповсний уезд, речка Мякса, 158 дер. Достофеева пустынь, 159 дер. Борки Шубарские, 160 дер. Борки Власовы, 164 дер. Волохово, 165 с. Волохово, 173 железорезательный завод, 175 мель Корабль, 176 усадьба Васильевская, 181 Петровка, 186 мели Вычеловские, 188 с. Любец, 196 мели Пехтеевские, 198 дер. Пехтеево, 199 речка Кондаша, 200 Вахново, 202 мели Кудрижские, 203 пролазы Собачьи, 212 с. Луковцы, 215 река Суда, 216 дер. Давыдово, 221 дер. Пятая, 222 дер. Фроловская, 223 с. Рождественское, 226 Череповец.
Шексна имеет в длину 156 вёрст. На расстоянии 156 в. от устья по ней существует пароходное сообщение, поддерживаемое двумя фирмами: пароходы о-ва Милютиных ходят из Рыбинска до Белозерска 4 раза в неделю; пароходы Круглова и Чернышева ходят ежедневно, но только до Козьмодемьянской пристани.
Безчинский. «Путеводитель по Волге».1910 г.
шлюз.jpg 94,65К
55 Количество загрузок:
Никольский шлюз Мариинской системы.Фото Прокудина -Горского.1909г.
По словам очевидцев, шлюз на фотографии по устройству,размерам и окружающему ландшафту очень похож на Ягорский шлюз
***
От Шексны до Кубенского озера
Путевые очерки Ф. А. Арсеньева.
I. На Шексне
В 187* году мне пришлось посетить так называемую Виртембергскую систему водяного сообщения, соединяющую верхнюю Волгу с Северною Двиною. Осмотр этого засорившегося и обмелевшего водяного пути я начал с устья Виртембергского канала, выведенного в Шексну против порога Топорни, а затем проехал по Виртембергскому каналу и озерам и рекам, вошедшим в состав системы. На Шексну я выехал в Борочек-Стромилов на пристань пассажирского парохода «Цесаревич», принадлежавшего купцу Милютину.
Было начало сентября. Погода держалась холодная, с крепкими утренниками. Пароход должен быль придти снизу к десяти часам вечера; но пришлось прождать его до полуночи. Опаздывание к назначенному часу и беспрестанная перемена расписаний по пароходному движению – на Шексне, дело заурядное, и к этому публика до того привыкла, что уже и не претендует, да и всякая претензия тут ни к чему: пароходное начальство не обратило бы на нее никакого внимания, так как в пассажирах не нуждается: с каждым рейсом пароходы возят столько публики, сколько лишь могут вмещать. И в настоящее время, взявши билет во 2-м классе и войдя в каюту, я нашел ее битком набитою пассажирами, в сладком сне покоящимися на двухъярусных диванчиках. Небольшая лампочка, подвешенная к потолку, горела в полсвета, бледно освещая по всем направлениям торчавшие ноги и бороды. Со всех сторон и углов каютки раздавалось самое разнообразное храпение. Не потревожив кого-нибудь, приютиться было решительно невозможно. Налево первое место занимало какое-то духовное лицо, покойно расположившееся вдоль дивана. Я поставил к дивану раскладной стулик, бережно уложил на него священнические ноги и таким образом очистил себе небольшое местечко на диване. Вздремнуть привелось сидя.
457.jpg 268,84К
32 Количество загрузок:
Караван на Шексне.Фото Прокудина-Горского.
Рано утром я вышел на палубу и взобрался на трап, где и поместился на решетчатую железную скамейку.
На востоке ярко разливалась заря, освещая то розоватым, то бледно-лиловым цветом перистые облачка, раскидывавшиеся над горизонтом. Утро было тихое, свежее. Над водою клубился туман. Откуда-то доносилось глухое бормотанье тетерева, и весьма часто поднимались с реки стада кряковых уток. Чайки галдели на озерах. Пароход огибал Ягорбский мыс. По обоим берегам лежали подернутые инеем заливные луга, окаймленные ольховым лесом, растущим по торфяному болоту. Пришекснинские окрестности не богаты живописными местностями. Художник весьма затруднился бы выбрать здесь местечко для ландшафта. Куда ни взглянешь – всюду расстилается обширная плоскость: ни холмик, ни пригорочек не ломают линии горизонта. Такова нижняя половина Шексны. За Череповец пойдут уже более возвышенные берега. Но самая река весьма типична: быстро катит она свои мутные воды между низменными зелеными берегами, обтянутыми вплоть до самой воды густым ракитником; в ветерок покачиваются его зыбучие ветви, шелестят длинные листья, то зеленея своею гладко вымощенною поверхностью, то блестя, как серебром, левою стороною. Поднялось солнце. Тускло просвечивало оно сквозь густой туман, бродивший над водою. Около левого берега тащились суда тягою лошадей; из-за мыса показалась рыбацкая лодка.
– Гневаются на вас, я думаю, рыбаки-то? – спросил я пароходного лоцмана, стоявшего позади меня у рулевого колеса и курлыкавшего какую-то бесконечно длинную песню.
– Не без того... А вы, можно узнать, из здешних?
– Нет, не из здешних, но здешние места знаю хорошо: здесь моя родина.
– Шохна-матушка, кормилица: все мы бьемся около нее, хлеб добываем, – заговорил лоцман после нескольких минут молчания. – Только супротив прежнего, потяжелей его добывать-то стало. Вот теперь примерно хоть бы рыбацкое дело: пароходов на Шохне поразвелось в эти годы много, цепные бегают – рыбу дюже пораспугали, меньше ее стало не в пример.
– Куда же она девалась: какая была, чай вся в Шексне, – заметил я.
– Кое по мелким рекам поднялась, кое в озеро е) [Бело-озеро] ушла; а какая осталась – поосторожнее сделалась: худо идет во всякие снасти.
В это время пароход наш поравнялся с рыбаком, пересматривающим стерляжьи канаты.
– Эй, рыбак! Нет ли рыбы на уху! – закричал кто-то с парохода.
– Ухи много, а рыбы нет! – последовал лаконический ответ.
– Канатчики как плачутся на цепные, страсть, – продолжал лоцман, – обижают они их в конец, хоть от дела отступайся. Наш пароход пошумел, помутил воду, пробежал, – и дело с концом, а там цепь: набросают ее петлями на канаты, все снасти перепортят, и ловить нельзя; что тут с ними поделаешь: на эту статью для них закон не писан!..
– Да ведь это озорничество!
– Кое озорничество, кое и по делу так приводится. Ну, а коли рыбак поделится стерлядочками, то осторожны тоже бываю щадят.
Стерляжий канат весьма оригинальная рыболовная снасть, употребляемая только на Шексне. Он приготовляется из черемховых ветвин в три пряди, которые крутятся с помощью деревянных крюков с одного конца, и деревянного барана, завивающего все три пряди вдруг с другого. Taкие канаты очень прочны, дешевы, скородельны. Они употребляются на Шексне; не для одной рыбной ловли, но и при сплаве дров, плотов и барок. На глубоких местах Шексны, исстари известных рыбакам по стерляжьему ходу, канат длиною от 40 – 45 сажень закидывается следующим образом: один конец его прикрепляется к берегу, другой с деревянным якорем о трех рогалях, между которыми опутаны каменья для груза, завозится в реку и погружается на дно так, чтобы линия по направлению каната составляла к берегу прямой угол. Затем на черемховых же поводках, скрученных только в две пряди, прикрепляются к канату кужи, большие, с обращенными внутрь горлами кувшины, сплетенные редкою вязью из ивовых тоненьких прутиков. Таких куж на каждый канат навивается не менее шести и не более восьми штук, на двухаршинном друг от друга расстоянии. Для того, чтоб кужа не ложилась на дно, в нее под горло вкладывается камень или полкирпича. Быстриною воды кужи пристилает ко дну реки очень плотно, и стерлядь, стремящаяся, как и всякая другая рыба своем ходе против течения, заходить в кужи. Случается, что попадают в них и судаки, налимы, голавли и язи. Канаты пересматриваются не иначе как с лодки, перебором через корму. Якорь не вынимается. Хороший канат, аккуратно сложенный, с восьмью кужами, стоит около двух рублей. У каждого рыбака, занимающегося этим способом ловли стерлядей, обыкновенно бывает 10–12. канатов.
В прежние времена стерлядь на Шексне ловилась в канаты в огромнейшем количестве, особенно с начала весны, во время нереста, в лесах около сел Пельнева, Ягорбы и Козьмо-Демьянского. Не по одному десятку вдруг вытаскивали из одной кужи разных размеров стерлядей, и между ними часто попадались двенадцати- и тринадцативершковые. С усилением пароходного движения по Шексне, в особенности с тех пор, как начали по ней ходить туэрае) [Цепные пароходы], с 1864 и 1865 годов, действительно улов стерляди значительно уменьшился. Шум от пароходных колес и гром цепей пугает робкую рыбу, сбивает ее с правильного хода и много вредит ее размножению. Известно, что всякая рыба во время бросания икры ищет затиший; в силу этого закона стерлядь начала появляться ныне в мелких притоках Шексны, где в прежние времена она никогда не встречалась. Замечания лоцмана в этом случае были справедливы, и я знал об этом давно. Теперь весьма редко попадается в кужи крупная стерлядь, и мелкая ловится хорошо только с весны, в самый непродолжительный период времени. Цены на эту рыбу, несмотря на уменьшившийся лов, стоят на Шексне невысокие, вероятно потому, что шекснинские рыбаки находятся в зависимости от монополии рыбинских кулаков, при всемогущем посредстве водки скупающих рыбу на местах и разъезжающих для этой цели по Шексне в прорезных живорыбных лодках. В 1875 году десяток стерлядей межумерков, т. е. от четырех и до шести вершков, продавался от 50 – 60 коп., мерная, семивершковая стерлядь – 30 коп. штука, восьмивершковая – 60 коп., девятивершковая –1 руб. 50 коп., десятивершковая – от 3–4 р., одиннадцативершковая – от 4–5 р., двенадцативершковая – от 5–6 р., тринадцативершковая – от 6–7 р., четырнадцативершковая – от 8–9 руб., пятнадцативершковая от – 10–11 руб., аршинная – от 15–20 руб., мера принята не во всю длину стерляди, а от глаз до последнего подбрюшного плавника. Многие из потребителей, покупающее стерлядь уже из вторых рук, от скупщиков, этой принятой местным обычаем меры не знают, и потому тринадцативершковую стерлядь считают за аршинную; и кулаки таким незнанием весьма выгодно для себя пользуются. В Шексне различают рыбаки два вида стерлядей: стерлядь волжская – бледная и тонкая, во вкусе тощая, в ухе ненавариста; стерлядь шекснинская – желтая, толстая, нежная на вкус, с янтарным жиром. Такое различие встречается преимущественно в мелкой стерляди; стерлядь выше девяти вершков большею частию бывает местной, шекснинской акклиматизации…
***
Краткие сведения о монастырях и церквах Ярославской епархии. 1908 г.
Ягорба
Церковь каменная, приходская, летняя и зимняя в одном здании, самостоятельная, прочная. Престолов в ней пять: в летней церкви три: 1-й главный в середине – Воздвижения Креста Господня; второй по правую сторону – во имя Свв. Первоверховных апостолов Петра и Павла; 3-й по левую сторону – во имя Святителя Николая Митрликитского; в тёплой или зимней церкви два престола: по правую сторону во имя Казанской Божьей Матери; по левую сторону - во имя св.св. Правоверных князей Бориса и Глеба. Храмовые праздники: 14 сентября, 29 июня,9 мая и 6 декабря, 8 июля и 22 октября, 2 мая и 24 июля.
Церковь построена в 1835 году на средства прихожан. В приходе одна часовня в расстоянии 8 вёрст от приходского храма, в деревне Глушихе, деревянная.
Прихожан в селе Ягорба 436 м.,484 ж.; в деревнях Глушихе 171 м.,186 ж.; Заозерье 110 м., 122 ж.; Космове 142 м., 149 ж.; Шигае 54 м..65 ж.; Колмове 118 м.,133 ж.; Мызе 6 м., 8 ж.
Расстояние деревень от церкви: Глушиха 8 вер., Заозерье 5 в., Шигай 3 в., Колмово 4 в., Мыза 5 в.
Село Ягорба расположено на равнине в разстоянии полуверсты от реки Шексны. Кроме того самим селом протекает и делит его на две неравныя части небольшая речка Ягорба, впадающая недалеко от села ( на разстояии ½ версты ) в реку Шексну.
Почтовый адрес : почт ст. Копорье, Ярославской губ.; телеграфный адрес : Щетинское, Ярославской губ.
В приходе две школы: 1) земская в селе,2) церковно-приходская школа в деревне Глушихе , в 8 верстах от села.
Штатный состав причта: священник, диакон и псаломщик. Причтового капитала в поц. 550 руб.
Крестовоздвиженский храм села Ягорба - на правом берегу реки Шексна,глубина затопления 5 метров (из перечня затопленных храмов)К сожалению , не смог найти картинки с видом Ягорской церкви .Выглядела церковь, приблизительно так, как эта (со слов видевших , купола были зелёными):
logo_0007_jpg_54420.jpg 26,95К
10 Количество загрузок:
***
Архив П.М.Строева
184.
1614г.,мая 27.Отписка Белозерского воеводы Петра Ивановича Чихачова о невозможности доправить деньги с крестьян Ягорбкой волости по случаю пребывания в ней черкас и казаков.
Государю царю и великому князю Михаилу Фёдоровичу всея Руси холоп твой Петрушка Чихачов бьёт.
В нынешнем , государь, во 122-м году ,мая 27день ,прислана ко мне, холопу твоему, твоя государева царёва и великого князя Михаила Фёдоровича всея Руси грамота из приказу Большово Дворца за подписью твоего государева диака Патрекея Насонова,а по той твоей государевой грамоте велено мне,холопу твоему,сыскати Офонасья Алалыкина в Ягорбкой волости,а сыскав,велено его, Офонасья разпросити, коею он мерою твоим государевым сенными дньгами замотчал ; да будет он, Офонасей , замотчал тем забором за крестьянским ослушанием, и мне, холопу твоему, велено ему, Офонасью дать стрельцов, да те деньги велети ему в той Ягорбской волости на крестьян доправити, а доправя, велено мне, холопу твоему, с теми деньгами его, Афонасья, прислать к тебе, государю, тотчас ; а будет он, Афанассей, в той Ягорбской волости и был,а тех твоих государевых денег за крестьянским осушанием не доправил ничево, и те деньги велено мне, холопу твоему, той Ягорбской волости на крестьянах доправити, а доправя, отписати и деньги и сыск прислати к тебе, государю, и отдати в приказ Большово Двора. И Офонасей , государь , Алалыкин на Белоозере был и в ту Ягорбскую волость з озера съехал до моего, холопа твоего, приезду и по ся мест стояли безпрестанно Литва, Черкассы, и Русские воровские люди, и многие атаманы и казаки, и ныне стоят мне, холопу твоему, для сыску про того Афонасья Алалыкина и тех твоих государевых денег по крестьян в той Ягорбской волости посылати нельзя.А как, государь , из той волости казаки выедут , и я , холоп твой, в той Ягорской волости для сыску про Офонасья Алалыкина и тех твоих государевых денег по крестьян пошлю тотчас.
На обороте: Такова отписка послана к государю с розсыльщиком с Кузьмою Гавриловым,июня в 13 день.
Путано пишет ,холоп! Видимо, Михаилу Фёдоровичу придеться «сенные деньги» списать. Нам же важна дата, указывающая на существование села в XVII веке. В очерках С.А.Мусина –Пушкина есть весьма натянутое свидетельство о ещё более раннем существовании Ягорбы:
«…М?стное преданіе указываеть путь обходнаго отряда татаръ изъ Пошехонскаго у?зда черезъ село Ягорбу на Щексн? , Яну, Старое Холопье (село Ворисогл?бъ) къ селу Покровскому на Сити…»
А это ужо XIII век!
NB! «Очерки Моложского уезда» можно читать на :
http://fs1.uclg.ru/b...0042_-_1902.pdf
***
Перепись 1710 года: Санкт-Петербургская губерния: Пошехонский уезд: Перечневая книгаДворцовая Ягорбская волость
Село Егорба крестьянских 50 дворов
деревня Заозерье 4 двора
деревня Терино 16 дворов
село Копорье крестьянских 20 дворов
деревня Копорье крестьянских 23 двора
(л.97об.) деревня Гушиха 17 дворов
деревня Шига 6 дворов
село Пельнево крестьянских 33 дворов
деревня Парсоново 4 двора
деревня Козьмово 14 дворов
деревня Космо 12 дворов
деревня Кергуй 14 дворов
деревня Замошье 22 двора
Всего в вышеписанной волости крестьянских 235 дворов
***
Фрагмент книги А.Боева «Прогулки по Мустамякам»
6. Переставление света
История заселения новыми обитателями, ставших советскими Мустамяк, была не веселей истории исхода из этих мест финнов. В Мустамяки, подчиняясь злой судьбе, почти полностью переселились жители села Ягорба, Моложского уезда, Ярославской губернии.
Переселились, принеся с собой привычный жизненный уклад, обычаи, характерный верхневолжский говор, отношения личные: любовь, дружбу, привязанности, вражду, обиды, и, остававшуюся до самой кончины, тоску по утраченной родине.



1 и 3 .Крестьяне Ярославской губернии.Фото Машечкина 1908 г. 2. Девочка с ягодами.Фото Прокудина-Горского 1909 г.
Село Ягорба было старинным, принадлежало дворцовому ведомству – жители считались государственными крестьянами. Предки жили в этих местах со времён Чурилы Пленковича, в летописи осталось о них одно общее упоминание: «рать моложская прибежала на Куликово поле с опозданием, но порубиться успела славно».
Ягорба стояла на правом берегу реки Шексны (Шехони) по названию, которой и называлась вся округа – Пошехонье. Село вытянулось двумя улицами вдоль реки и насчитывало до 200 дворов. Над селом возвышалась, окружённая разросшейся кладбищенской зеленью, саврасовская церковь - пятиглавка, освященная в честь Воздвижения Животворящего Креста Господня. Рядом школа и несколько лавок. За деревней овины, ветряная мельница, огороды, пашни и бесконечные заливные луга.
Главными сельскохозяйственными культурами Пошехонья были рожь, овес, лен, картофель – в процентном отношении соответственно составляли – 36, 30, 18 и 5 процентов, но урожайность их была невелика.
Главным богатством были сено и рыба. Сено являлось основной базой для развития животноводства. В уезде насчитывалось 27 тыс. единоличных хозяйств, у которых имелось 25 тыс. лошадей, 38 тыс. коров, до 15 тыс. овец.
Молоко сдавали на сыроварни, где сбивалось масло, и вырабатывался сыр. Сыроварни и культурное маслоделие организовал здесь И.В. Верещагин, брат знаменитого художника-баталиста. Он много лет обобщал опыт европейских маслоделов и перенес его в Россию. Будучи на одной из выставок в Париже, Верещагин уловил необыкновенный аромат выставленного там масла из Нормандии. Оно так понравилось ему, что он решил делать такое же. Секрет необычного масла заключался в том, что взбивали его не из холодных сливок, как это делали обычно, а из сливок, доведенных почти до кипения. Именно это придавало продукту волшебный ореховый аромат. Масло, которое стал производить Верещагин, оказалось даже вкуснее нормандского. Сам производитель назвал его парижским сладким, а иностранцы, охотно импортировавшие его из России, продавали это масло исключительно как «Петербургское». «Вологодским» масло стало называться в советское время. Теперь этот продукт не существует вообще, а Пошехонский сыр лепят в Белоруссии.
На вырученные за молоко деньги, по первому санному пути (после дня Екатерины Санницы – 7 декабря по новому или 24 ноября по старому стилю) ездили в Рыбинск. Ездили за мукой, поскольку своего хлеба обычно хватало только до Рождества.
Рыба же была круглый год. Все ягорские жители поголовно были рыбаками. Добывали шекснинскую стерлядь, снетка, судаков, прочее серьёзной добычей не считали. Как то, ещё до революции, дед Фёдор Боев поймал белугу весом на десять пудов. Для обсервации этого чуда в сопровождении урядника был он препровожден в Рыбинск. Страж привязал сома к корме, Федора посадил на вёсла, и для скорости погонял его ножнами шашки. И нужна была деду Федору такая обсервация?
Крестьяне занимались и промыслами на дому. Наиболее распространенными были рубка и сплав леса, изготовление саней, плетение корзин и виц, сидка смолы и дегтя, изготовление гвоздей, лемехов, бондарное дело, изготовление валяной обуви, овчинно-шубный промысел.
Революционные события обошли Ягорбу как-то стороной. Один мой дед, ещё до начала революции, вернулся с фронта раненым. Второй дед, не стал лопать семечки на митингах береговой артиллерии Свеаборга, а убежал домой до начала кровавой финской бани. На гражданскую войну не пошли ни тот, ни другой. В Красную Армию загремел молодой дедов зять Василий Егорович Боев, ходивший с армией Фрунзе усмирять национальные окраины. И так было в большинстве семей. Война отбушевала где-то далеко, по городам и железным дорогам, не коснувшись пошехонской глуши. Советская власть мирно установилась как во всеобщем масштабе, так и в одном конкретно взятом селе. Установилась, ну, и ладно, особых перемен никто и не заметил. За землю никто не цеплялся, а заливные луга полностью выкосить, как не могли до революции, так не могли и после неё. Да и рыба никуда не ушла.
Как-то в электричке подсевшая старушка начала что-то рассказывать характерным говорком моей бабушки и, назвав крыльцо мостом, пропела:
- Кот-от - то хорооший ,на мосту сидит. А робёнок - то настял. - подумалось , старуха-то землячка. А когда она вместо канонического «светопреставление» брякнула «переставление света» - подумал, и при том ближайшая - старуха оказалась из Мяксы.
Бабушка говорила:
- С колхозов-то, милой сын, и началось переставление света.
Неприятности действительно начались с колхозов. В начале тридцатых годов в деревню зачастили уполномоченные, организовали из бездельников и горлопанов комбед, перессорили всех, силой заставили стащить барахло в кучу. Земляки, возбуждённые идеей обобществления баб, организовали сразу два колхоза: «Память Ильича» - в селе, и «Имени тов. Будённого» - за озером. Церковь закрыли, отца Николая посадили. Несколько семей раскулачили и сослали. Потом прочитали Сталинское «Головокружение от успехов», барахло быстро растащили по домам, надавав тычков невесткам, шибко желавшим обобществиться.
До большой крови дело опять не дошло. Не настал ещё черёд. Светлое будущее казалось где-то рядом. Но всё пошло по- иному.
В жаркий и ветреный июньский день тридцать второго года случился в Ягорбе пожар спаливший половину домов. Погорельцы кое-как отстроились, а беда навалилась уже на всё село.
В.Капустина вспоминает: «…«Ту-ту-у-у-у», — на всю округу гудит «Информатор» это девятичасовой рейсовый пароход.
— Девчонки, а к нам приехали какие-то землемеры, — кричит Катька Васильева, заглядывая в огород.
— Зачем?
— Говорят, что будут делать море.
— Где? Зачем? — снова спрашиваю я.
— Не знаю. Ой, пойду, посмотрю скорей.
Вот они первые люди, принесшие нам непонятную новость. На берегу лежали какие-то инструменты, шесты, треноги и прочие вещи. Мужчины и женщины хлопотали у лошади, которая должна была свезти их пожитки на квартиру к одинокой бабушке Александре, где будут они жить. Недобрая весть мгновенно облетела округу и не сходила у всех с уст. Как гром в ясный день — море!?
- Зачем? Откуда же возьмется вода? А как же деревья, леси все? А как же мы? Эти вопросы не выходили из головы.
- Все, все затопит вода?
— Да где же столько воды возьмется?
— Весной снег растает, и потекут ручьи в реки, а Волга и Шексна будут перегорожены плотиной. Вода вниз не потечет, будет заливать берега, поля, деревни, лес. Все затопит. А жители переедут жить в другое место и дома перевезут.
— Нет! Мы не хотим, у нас так красиво.
— А вас и не спросят. Выселят и все тут. Ох, вот напасть-то, — качает головой тетя Степанида.
— Что хотите делайте, а мы останемся здесь умирать.
— Вода пойдет, сами убежите.
У колодцев, на дневной дойке собирались женщины и вздыхали, охали, качали головой:
-Давайте Сталину писать, он поможет.
Из города приезжали домой мужчины, приносили весть, что Сталин сам велел быстрее начинать великую стройку. Весь мир удивится, какое мы рукотворное море сделаем. Электричество нужно стране.
Все лето работали землемеры, а осенью, закончив дела, уехали. «Баба с воза, коню легче», — говорили мужики. С их отъездом утихли и страсти. С глаз долой — из сердца вон.
Надо отметить, что население относилось к землемерам неприветливо. Старались отказывать им в продаже молока, сметаны, яиц, овощей и прочем. Жители деревни — народ дружный. Человека ценили за справедливость, честность, трудолюбие, чуткость. Землемеры нарушили привычный спокойный ритм жизни и им это не прощалось.
Снова размеренно, как прежде, зажила деревня. А в мае появились и сразу обеспокоили население большие отряды заключенных. Они шли по четыре человека длинной вереницей в сопровождении вооруженных охранников с овчарками.»
Началось строительство Рыбинской ГЭС. Жителям Пошехонья, становившегося дном водохранилища, предложили переселяться. Шустрые колхозники – буденовцы, ещё в 1938 году переселились в Сазонково, кто-то переехал в Гаютино и Брейтово.
Лезнов Б.С. встретил земляка бакенщика, который рассказал, что его дед разобрал избу, сделал плот и на нём сплавился до Ярославля, вытащил его в деревне Парково (левый берег Волги, напротив Ярославля), поставил опять избу, остались там жить.
Но большинство решило переселяться вместе, централизованно. Власти предложили на выбор Алтай или только что отвоёванный Карельский перешеек. Выборные съездили, посмотрели – вроде понравилось, и земляки, на свою беду, выбрали Финляндию. Весной 1940 года первыми в Мустамяки отправилась ягорская молодёжь. Засеяли поля, посадили картошку, подготовили жильё. Осенью в Финляндию тронулась вся Ягорба.
В.Н.Платонова пишет: «Тяжело было уезжать из Ягорбы, оставлять родные места и ехать в неизвестность. Когда жители Ягорбы отъезжали на баржах по Шексне, плач был слышен не несколько километров.»
Из Ягорбы в Мустамяки переехали:
БОЕВЫ – несколько семей с такой фамилией
ВАСИНЫ
ГАЛАНИНЫ
ГРИШЕНЬКИНЫ
ЖЕЛЕЗОВЫ
ЗВЕРЕВЫ
ЗАХАРОВЫ - несколько семей с такой фамилией
ИЛЬИЧЁВЫ - несколько семей с такой фамилией
КРЮЧКОВЫ
КАРПУШОВЫ
КУКЛИНЫ
ЛАУХОВЫ - несколько семей с такой фамилией
ЛЕМЕХОВЫ
МОРОЗОВЫ
ПАНОВЫ - несколько семей с такой фамилией
ПОЗДНЯКОВЫ
РАКОВЫ
САВИНОВЫ
САБЛЮКОВЫ
САЛЬНИКОВЫ - несколько семей с такой фамилией
СУРИКОВЫ - несколько семей с такой фамилией
САЧКОВЫ
ТОПКОВЫ - несколько семей с такой фамилией
ТИМОНИНЫ - несколько семей с такой фамилией
ФУРИНЫ
ФИРСОВЫ - несколько семей с такой фамилией
ШАРОВЫ
ШОПЫРИНЫ
14 апреля 1941 года, массивными затворами были закрыты пролеты волжской плотины, навсегда отделив прошлое от настоящего , вода поднялась, и милая Ягорба стала медленно уходить под воду.
Только начали переселенцы обустраивать жизнь на новом месте - война.
Провели митинг у сельсовета. Кони ржут, бабы ревут, мужики на войну собираются…
7. Блокада
В моей семье из четырёх, ушедших на фронт мужиков, вернулись только мой отец и младший брат матери , худшее случилось с оставшимся ,из семерых выжили трое . И так в каждой семье ,погибших больше, чем оставшихся в живых.
Моя бабушка и тётка матери , вместе с небольшой частью жителей деревни, в основном стариков, отправились в эвакуацию эшелоном, успевшим в августе проскочить, ещё не занятую немцами Мгу.
Остальные ,по забитым дорогам перегоняя колхозное стадо, направилась на подводах в сторону Ленинграда . В июле стояла непривычно сильная жара, в конце августе полило, как из ведра.
К сентябрю добрались до Парголова , поселились в стоящих справа от железной дороги двухэтажных бараках. Коров, замученных в пути, сдали под нож. Женщины плакали по коровам, чувствуя, что и их самих, ни чего хорошего не ждёт.
Шлиссельбург немцы заняли 8 сентября 1941 года, началась блокада.
К началу зимы табор несчастных загнали на берег Ладожского озера, в Борисову Гриву. На улицах валялись трупы. Уцелевшие дома стояли без печей, с вынесенными рамами, с выломанными и сожженными половицами. Стоявшая здесь до этого воинская часть разнесла всё подчистую, дома превратили в отхожее место, на полу толстым слоем лежало замёрзшее человеческое говно.
Голод ,стужа и смрад.
Ледовая трасса начала действовать с 22 ноября. Но только 22 января принимается решение о эвакуации населения города по льду Ладожского озера. Про жителей области забыли.
В конце января умирает дед. Полуживыми забрасывают в машины бабушку и двух малолетних братьев отца . Они, не доедут, умрут в дороге.
Правду о блокаде долго заглушали пустой трескотнёй, или спекуляцией рассказами о высоком моральном духе. Реальность была иной. Посмотрите на катастрофы последних лет. В огромном количестве жертв повинны не только немцы или стихия. Чем страшнее беда, тем больше в отечестве бардак и лихоимство.
Рассказы ,выживших земляков ,дополню официальными мемуарами начальника эвакопункта Левина Л.А. (ЛПА, ф4000,оп.10,д.322,лл.1-20) и фрагментом, напечатанного в 2004 году в журнале «Нева» «Блокадного дневника» Кулябко В.Г.
Левин Л.А: «Машины для отправки людей получали с большим трудом, в каждом отдельном случай приходилось обращаться к военному командованию…Зачастую нам приходилось прибегать к тому, чтоб остановить машины, идущие на ту сторону не в приказном порядке, а как попутные и загружать их эвакуированными».
Кулябко В.Г. «А машины приходят и уходят он (начальник эвакопункта) кого-то сажает в них по своему выбору, а не по списку, очереди или в каком - то ином порядке. Один гражданин хотел сесть в машину без его ведома. Начальник пункта подоспел и начал его вытаскивать. Тот спорил, наконец, развернулся и засветил начальнику в физиономию. Тот свалился, вскочил, в свою очередь звезданул пассажира, свалились оба, и давай тузить друг друга. Наконец, подоспели какие-то военные и пассажира поволокли в комендатуру… Спустя час, подходит ко мне какой- то человек и заявляет, что может меня отправить. Спрашивает, табак есть? Я сразу же заявил, что за посадку в первую машину дам 100 грамм (пачку) табака. Он усадил меня около столба, сказал, что примерно через час он за мной придёт. Подходит машина, кто- то другой по указанию начальника берёт мои вещи и говорит: «Давай пачку табака». Отвечаю, что дам, когда я и мои вещи будут в машине. Через минуту сам начальник открыл мне дверцы, человек внёс вещи, я, наконец, уселся, передал носильщику пачку табака. Тогда я только понял, что все предшествовавшие машины тоже уезжали только с теми, кто в том или ином виде давал взятку».
Моя двадцатилетняя, совестливая, совершенно не пробивная и остававшаяся такой до конца жизни мать, очутилась среди этого ужаса совершенно одна. Мама жила не долго, ни чего не рассказывала, всё это я услышал от людей, уже после её смерти.
Дистрофия разрушает нормальную психику, сработал инстинкт самосохранения.
Не поняв , почувствовав, что оставаться – верная смерть, мать сговорила в попутчицы подружку Полю Звереву и они ушли через озеро пешком.
В январе, после атаки дороги немцами по льду из Шлиссельбурга, выход на лёд запретили. Оцепили берег. Установили вдоль пулемётные точки и лупили по всему, что движется .
Как ушли? Не знаю.
Как две зачуханные замухрышки , не имея ни чего за душой ,прорвались через оцепление служак из НКВД? Как они прошли 20 километров по льду? Ответ с трудом укладывается в голове. Неужели кто – то пожалел, пропустил, подвёз?
Неисповедимы пути Господни, но не оборвалась на них, разматывающейся в будущее, тонкая ниточка жизни .
8. Из Мустамяк в Монтенегро
После войны ,опять в неизвестность , кто с фронта ,кто из эвакуации, ,в ставшие уже «домом» Мустамяки, потянулись уцелевшие земляки.
В деревню вместе с прежними жителями приехали несколько новых семей.
Заменяя финские названия деревень и хуторов на, мало что значащие русские, сохранить название Ягорба власти не захотели, вся округа скопом стала называться Горьковское, но вновь образованный колхоз назвали по старому «Память Ильича».
Перегнали из Восточной Пруссии скот. Отремонтировали и построили новые фермы, конюшню, свинарник. На южных склонах холмов, спускавшихся к озеру, бригада М. А. Боева выращивала капусту. В парниках зрели огурцы. Разводили птицу. Дед Николай Кинчин устроил пасеку. В конце 1957 года построили теплицу, потом инкубатор. Виктор Лемехов пригнал из Горького первую колхозную машину.
Жили, работали, кормили страну, крутясь в бесконечной череде хрущёвских затей: укрупнялись - свозили финские хутора в одну кучу, занимались яровизацией и мелиорацией, сеяли в болотах кукурузу.
В очередную компанию колхоз был преобразован в совхоз . 23 марта1960 в трудовой книжке отца появилась запись: «Совхоз «Поляны» принят в порядке перевода в качестве рабочего в отд. «Горьковское».
Вот, извлечённая из общей рамки фотография, такие рамки, обычно, висели на стенах в каждом доме. Свадебная фотография середины пятидесятых годов. Рядом с ней помещались: фото младенца на твёрдом паспарту, потом, на жёлтой фотобумаге , он красноармеец в буденовке и с девахой , следующая - мужик, гуляющий на свадьбе дочери , в конце он уже в ящике ,а постаревшие собутыльники, с предыдущей фотографии, стоят рядом с грустными рожами. Удивительно трогательно.
Свадьба Лиды Боевой и Володи Сальникова СМ.КОММЕТАРИЙ.JPG 638,41К
100 Количество загрузок:
На фото слева направо сидят в 1 ряду : Михаил Боев, мужик с закрытыми глазами Иван Егорович Боев, Борис Боев, поддатая баба с пальцем Настя Назарова .В кепке кузнец Митя Лаухов. Володя Боев тискает Зину Шилову, пацан – Мишка Шонин.
Сидят во 2 ряду: Нина Леонтьевна Тимонина, Василий Егорович Боев, его сватья Лиза Сальникова, молодожёны Володя и Лида Сальниковы, с гармошкой Леонид Фирсов, далее - Валя Щелёхина, Нюра Боева, тётя Саня Кузминична.
Стоят: Мария Ивановна Шопырина, Мрия Леонтьевна Тимонина ( Комиссариха), неизвестный мотающий пьяной головой , Алевтина Тимонина, Катя Васина, между ними выше Маша Лаухова в том же ряду с цигаркой - мой батя , между ним и Галей Боевой Валя Ильичёва (Брикайлик) и Аркаша Суриков рядом с Катей Васиной – Анна Боева (дочь Боева Ивана Егоровича), с выбившейся прядкой Лиина Захарова, чуть ниже (с зубами) Наташа Лаухова, Тоня Фирсова - фельдшерица, Саша Шаров, Геннадий Суриков, прильнувшие друг к другу старушки Ильичёва и Сурикова, Зоя Леонтьевна Тимонина. За ними взгромоздилась на стул Галя Боев с антенной в башке , Куклина, Лиза Боева, с бантами - Зоя Боева прслонилась к Алле Сачковой дочери Лины Захаровой, Коля Сачков, за ним чуть выше Гена Тимонин, Анна Шонина прислонилась к Кате Шаровой, красотка в крепдешиновом платье Фаина Кинчина, в «москвичке» Витя Поздняков, Иван Кинчин, последний Вася Боев.
Сожалею, что не могу поимённо перечислить и всех остальных дорогих земляков, живших в это время в деревне и заслуживающих доброй памяти.
Жизнь шла, отцы, становясь стариками, продолжали работать в совхозе. Дети же ,до определённого возраста отплясав в клубе , потянулись на сторону, покидая деревню, пополняли заводы ,стройки ,тюрьмы и ,особенно массово, траловый флот страны.
А в деревню приезжали новые люди, селились в построенных кирпичных бараках и размножались.
Появились дачники, сначала снимали комнаты, потом начали скупать дома.
С матерью и отцом . 1955 г..JPG 122,48К
19 Количество загрузок:
Фото автора с матерью и отцом.1955 г.
То ли у Пановых, то ли у Ильичёвых снимал летом дачу, убежавший на запад неплохой поэт Дмитрий Бобышев, в ностальгических воспоминаниях написавший о местном киномеханике, будь то бы тот на причинном месте вертел банку из - под варения. Тут профессор Иллинойского университета соврамши . Кино в клубе крутил дядя Костя Фурин – мужик серьёзный и подобных шуток ни как не допускавший.
Теперь в его клубе пляшут внуки «блудных сыновей», вернувшихся домой и копошащихся на отцовских пепелищах. Все строятся. Сохранившиеся финские домики перестраивают до неузнаваемости и огораживают заборами. Лагерный забор становиться основной архитектурной формой деревни.
Станция чудовищно приросла скученными садоводствами. На берегу озера отгрохали коттеджный посёлок Монтенегро – роскошный аквариум капиталистических акул.Вместо паровика-подкидыша ходит электричка, со свистом летит скоростной «Аллегро», мимо памятного вокзала, безлюдной заснеженной станции, и строящегося через железнодорожные пути циклопического виадука, по которому и пройдёт дальше великая горьковская дорога.
Гор не было. А были взгорья.
Скорей – холмы...
И электричку не святой Георгий
прокалывал из тьмы.
С Финляндского, считай, вокзала
она, скорей сама,
стреноженную тьму пронзала,
– стенала тьма.
Морщило сырым и бурым
огнем – окно;
луч по нахмуренным фигурам
плыл розово-темно.
Хребтом дракона,
рукой подать, а далеки,
назад скакали заоконно
то Кавголово, то Юкки.
Дух влажной шерсти, нет – вигони,
попахивая, плыл,
и пол в полупустом вагоне
передавал моторный пыл.
Хотелось: лета на пригорках
среди курчавых рощ
в овражных Мустамяках, Териоках,
чтоб хрущик сел на хвощ.
Там – пропащую подругу
надеялся найти,
жить в бедности, снять в доме угол.
А всё – не то, не те...
Нашел... Хотя – потом. Хотя – другую,
сам за моря уплыв.
Стал вроде гуру:
совсем заважничал, увы...
Но, проезжая Массачусетс,
остановил кабриолет.
И, вглядываясь в чужесть,
установил, что в мире нет
того, что не случилось прежде.
Все – было. И – холмы,
и та же в них надежда брезжит,
и брызжет свет из тьмы…
Д. Бобышев. «Холмы иные» - тот самый с банкой
***
NB! ЧИТАТЬ А. БОЕВА ПОЛНОСТЬЮ МОЖНО НА : http://www.proza.ru/avtor/harve