Официальное их открытие состоялось 27 октября 1896 года. Этот день знаменовал собой начало развития народного художественного образования и процветания или, как говорил Романовский, «разумного и целенаправленного руководства» в художественно-техническом развитии народных дарований не только Ярославского края, но и всего Северного округа России, центром которого являлся Ярославль.
Появление в нем такого специального учебного заведения было тогда событием значительным в развитии местной художественной жизни и редким для русских провинциальных губернских городов. Ярославцы восторженно встретили открытие в их городе классов рисования. Каждого интересовала их своеобразная школьная жизнь, необычный характер учебных занятий.
Прохожих, проходивших по вечерам мимо городского театра, интриговал пробивающий снежную мглу, яркий свет, идущий из окон классов рисования. Всеобщий интерес к ним побудили «Ярославские губернские ведомости» рассказом своим читателям, что же делается в «классах рисования».
«По понедельникам средам и вторникам в здании театра в помещении выходящем на бульвар, от 6 до 8 часов вечера, виден обильный свет: это во вновь открытых классах рисования идут занятия. Они уже в полном ходу. Благодаря денежному пособию училища барона Штиглица и пожертвованиям сочувствующих лиц, классы рисования обставлены, хотя и небогато, но очень прилично. Они занимают две просторных и светлых комнаты. В одной помещается собственно класс рисования, в другой – класс черчения. Классная мебель – новенькая, чистенькая и очень удобная. Для каждого ученика полагается отдельный стол, за целость и сохранность которого он отвечает.
Так как занятия в классах происходят вечером, то они освещаются особыми лампами, дающими сильный свет и приноровленными специально для рисования. Вообще внутренность классов выглядит очень опрятной, шпалеры чистые, на окнах простые, но со вкусом сделанные шторы. Желающих учиться рисовать и чертить, как и следовало ожидать, явилось очень много, так что многим за неимением места, пришлось отказать.
В настоящее время всех учащихся в классах рисования 34 человека. Ученики – люди разных возрастов, сословий и званий. Есть мальчики, есть зрелые юноши, есть и пожилые мужчины, гимназисты, ученики городского училища и простые ремесленники. Вот, например, рядом с юнцом, сидит бородатый ученик и сосредоточенно работает – это «дядя Петя» – лепщик по профессии.
Любо смотреть на эту разнородную толпу учеников, когда они работают. Порядок и тишина – необычно; на лицах видно напряженное внимание, видна работа мысли. Лицо, приемы и вся фигура, хотя бы того бородатого ученика – «дяди Пети», ясно показывают, с какой любовью, с каким старанием он относится к делу. Для каждого сразу делается очевидным, что ученики пришли сюда по собственному желанию и желанию при этом сильному, что они искренне желают научиться любимому искусству».
С первых же лет существования Ярославских городских классов рисования, уделом их стала постоянная материальная нужда. Петербургских денег едва хватало на оплату отопления, освещения и технического обслуживания. Содержать преподавателей было не на что. Тогда П.А. Романовский и А.А. Никифоров согласились вести занятия бесплатно. На следующий год к ним присоединились: старший землемер П.А. Бобров и преподаватели кадетского корпуса Д.Д. Беляев, Н.Н. Ширяев. Обучение пришлось сделать платным – 3 рубля в год.
Но несмотря на ограниченные возможности деятельность рисовальных классов становилась всё более обширной и значимой. В первый же год один из учащихся классов с успехом сдал экзамены и был принят в московское училище живописи, ваяния и зодчества. На занятия стали допускаться и «лица женского пола». В конце каждого учебного года работа учеников и учениц выставлялась «для обозрения публики», чрезвычайно заинтересованной в этом новшестве.
Первую же выставку, продолжавшуюся всего три дня, посетило 700 человек.
Эти ученические работы потом отсылались на рассмотрение Совета училища б. Штиглица, в ведении которого тогда находились Ярославские городские классы рисования.
Такое видное их положение определилось уже к 1897 году благодаря старанию учредителей П.А. Романовского, И. Ф. Барщевского, А.А. Никифорова, Д.Д. Беляева. Ходатайствуя об улучшении их положения они писали в Ярославскую областную думу:
«Существующие в г. Ярославле классы рисования, как видно по ходу дела, оказались весьма полезными, так как не хватает свободных мест для всех желающих обучаться. А так же желательно было бы кроме проходимых предметов, ввести преподавание резьбы по дереву, лепки, керамики и др. художественных ремесел.
В виду вышеизложенного мы, нижеподписавшиеся, покорнейше просим Городскую Думу войти с ходатайством в совет Центрального училища барона Штиглица о преобразовании существующих классов рисования, в филиальное отделение Центрального училища барона Штиглица. При этом имеем честь присовокупить, что для этого понадобилось бы от городского управления помещение человек на 100, отопление, освещение и прислуга.
Потребную же сумму на содержание учителей и приобретение пособий, покорнейше просим Городскую Думу исходотайствовать у совета Центрального училища барона Штиглица».
Но лишь только в 1900 году, когда надобность в городских классах рисования стало особо ощутимой, Городское Управление постаралось несколько улучшить условия их существования. Им дали более обширное помещение и увеличили денежные средства до 2500 рублей в год (1500 рублей ассигновала Городская Дума и 1000 рублей - училище барона Штиглица).
Вот тогда то и погас интригующий ярославцев свет в окнах нижнего помещения городского театра. Молва городская быстро весть разнесла, что классам рисования жизнь иная пришла, в помещении уже собственном в бывшем доме земства уездного, что на улице Срубной находится.
Появившаяся на этом скромном двухэтажном здании вывеска указывала новых его полноправных обитателей – Ярославские городские классы рисования.
Теперь уже сюда, на Срубную улицу нескончаемым потоком хлынула разнородная, многоликая толпа желающих учиться. Принять всех было опять невозможно. Помещение рассчитано всего лишь на 70 человек, а занималось в нем ежегодно более ста. Теснота создавалась еще и тем, что в небольших комнатах особенно первого этажа, пришлось разместить появившиеся уже всевозможные приспособления, пособия, оборудование для рисования и черчения. Значительно возросшая работа классов рисования быстро потребовала более просторного помещения. Но неоднократные просьбы и ходатайства об этом успеха не имели. Домик на Срубной улице так и остался постоянным местом пребывания Ярославских городских классов рисования.
Судьбе было угодно испытывать жизненную стойкость классов не только неудобствами малого помещения, но и постоянной материальной нуждой. Из-за материальной необеспеченности сразу же пришлось ввести плату за обучение 5 рублей в год. Далее они существовали на скудные ассигнования Губернских городских земств, а также Городской Думы. Но Романовскому иногда удавалось получать значительную помощь в Петербурге от Академии художеств и от училища технического рисования барона Штиглица. Возможно и далее продолжалось бы так, если бы не возникло «некоторое недоразумение» как писали в местной газете.
Директор училища барона Штиглица упрямо настаивал на введении в классах рисования такого же метода преподавания, что и в училище барона Штиглица. «И хотя при личном свидании преподаватель П.А. Романовский красноречиво и убедительно, как дважды два четыре, доказывал непригодность «казенного» метода в виду громадной разницы между учениками, как по возрасту, так и по общему развитию, директор остался непреклонен. Мало того, он не постеснялся высказать свое неудовольствие вообще всей постановкой дела в Ярославских классах, утверждая, что они бесплодны и безрезультатны. Когда же г-н Романовский позволил себе не согласиться с этим, указав, что в училище барона Штиглица с неменьшим, если не с большим, успехом проходят курс и ученики из Ярославских классов рисования, что без сомнения должно быть не безызвестно г-ну директору, последний окончательно рассердился. В результате – отказ в пособии, своего рода месть, что человек труда и громадного опыта решительно воспротивился самодурству громовержца-директора».
Положение классов значительно осложнилось. К счастью подоспела «монаршая милость», волею которой была назначена субсидия в размере 500 рублей на два года. В благодарность попечительский совет преподнес наследнику Цесаревичу альбом, состоявший из 12 сделанных пером по картону картин русской природы по произведениям русских поэтов Пушкина, Сурикова, Дрожжина и др. Как наглядное пособие при изучении русского языка. Над этим альбомом в течении 2-х лет трудился опять-таки сам Романовский с помощью своих бывших учеников, ставших уже его помощниками в классах рисования.
Так благодаря Романовскому, его авторитету в Петербурге, умелому подходу к влиятельным лицам, бюджет Ярославских городских классов рисования составлялся в большей своей части из "благодетельных подачек". Ежегодная его сумма бывала в пределах 2000 рублей.
Ярославские городские классы рисования были своеобразным учебным заведением по своей структуре верно предугаданной Романовским.
Главная цель и характер учебной работы, в отличие от других художественных учебных заведений, определялась чисто практическими, первоочередными задачами этой жизни. Надо было прежде всего оживить местную художественную жизнь, приобщить народные массы к искусству, пробудить народные дарования и дать им соответствующую подготовку для поступления в специальные художественные учебные заведения, оказать художественно-техническую помощь ремесленному люду.
Само название "классы рисования" определилось жизненной потребностью в общности (в классах) тех, кто любил рисовать или был в этом заинтересован. Рисование приобрело большое жизненное значение. По мнению современника: "За рисованием, как предметом школьного преподавания, у нас на Руси все более упрочивается громадное воспитательное значение. Велика роль рисования и как вспомогательного предмета при прохождении курса других наук, не говоря уже о том, что у обучающихся рисованию развивается вкус и любовь к изящному и красивому. Рисование, наряду с черчением, имеет такое большое значение и как прикладное знание в различного рода ремеслах".
Занятия вечером по 2 часа три раза в неделю с правом свободного их посещения дали возможность учиться в классах рисования одаренным людям из рабочей среды, из-за работы они не могли регулярно заниматься и были фактически не учащимися, а просто посетителями классов рисования» так их обычно называли тогда.
При таком свободном посещении состав учащихся не мог быть стабильным. Он постоянно менялся и был крайне неоднородным, При приеме желающих учиться рисованию не было никаких ограничений, лишь бы были только способность, любовь и усердие.
Учились здесь в возрасте от 10 до 30–40 лет, от малограмотных до учительского образования, люди разных профессий, сословий и званий, различных целевых намерений»
Одни находили в классах просто приятное время провождения досуга, другие – необходимую подготовку для поступления в высшее учебное заведение; третьи - практическую помощь в совершенствовании своего ремесла, как вот этот паренек на фотографии 1910 г. На нем простые рабочие сапоги и русская косоворотка низко повязанная шнуром - общий облик трудового человека. Сидит он за мольбертом в декоративном классе. Вокруг образцы всевозможных узоров, орнаментов. На мольберте эскиз какой-то сцены с театральными декорациями, над которым трудится он, постигая мастерство декоратора.
Для многих таких вот учеников из рабочей среды посещение любимых занятий было делом далеко не легким.
Конторщику с фабрики Корзинкина, чтобы успеть к началу занятий, приходилось каждый раз отпрашиваться у начальства за час до окончания работы с условием, что утром он его отработает до начала работы.
Одна девица ходила заниматься на Срубную улицу со станции "Ветка" – это 8 верст от города – и она преодолевала это расстояние пешком не взирая на осенний холод, зимнюю вьюгу, весеннюю слякоть.
Классы пользовались особым вниманием среди средних и низших слоев населения и это сказалось на сословном составе учащихся. В нем большей частью были ремесленники и мастеровые, воспитанники средних учебных заведений и нижние чины. Из них большинство принадлежало к малосостоятельному классу. В 1908-1909 гг. в классах занималось детей крестьян – 34, мещан – 37, дворян 35, т.е. первые две группы незнатного рода составляли около 70% всех учащихся.
При таком неоднородном составе учащихся не было возможности вести в обычном порядке школьный курс по ранее выработанным программам, по единому методу преподавания. Приходилось заниматься с каждым в отдельности по особому индивидуальному плану и методу, учитывая лишь то, что требуется по личной его необходимости. Но у всех все же было одно желание, одна острейшая нужда - научиться правильно рисовать. Вот почему городским классам рисования пришлось ограничиться самой элементарной графической грамотой в уровне всего лишь начальной художественной школы.
Когда делалась кем-либо критика учебной деятельности классов рисовании с иных позиций, что случалось довольно часто на страницах местной печати, то Романовский возмущенно заявлял:
"Ярославские городские классы рисования – учреждение исключительно начальное, подготовительное и является как бы школой графической грамотности".
Для него они были школой бережного выращивания талантов, выявленных им среди учащейся молодежи и ремесленников. Никто как он умел чувствовать и развивать художнические способности своих учеников, различных по своей одаренности, он сам готовил их к поступлению в специальные художественные учебные заведения и помогал им устроиться там.
Всех удивляла его бескорыстная помощь ученикам, в которых он видел особое призвание к рисованию, хоть малую искру несомненного таланта. Таких учеников, если они были из бедных, он обычно брал к себе на полное содержание и воспитание, такая возможность предоставилась ему с той поры, когда он приобрел (после 1906 года) собственный домик на углу Советской улицы и Школьного переулка д. 16/30 в котором было три комнаты. Здесь постоянно кто-нибудь жил у него из его учеников, иногда и два одновременно. Петр Александрович определял их в какую-либо школу для общего образования, нередко нанимал для них репетиторов, если они не успевали по какому-либо предмету. Сам же работал усиленно с ними по рисованию. Так было пока он не женился, видимо, в 1911 или 1912 году. Постоянных жильцов не стало, но по-прежнему у него на дому продолжали заниматься по вечерам 10-15 человек. Этому любимому делу, которое он осуществлял в классах рисования и у себя дома, Петр Александрович отдал все свои силы, знания, опыт и свой досуг.
С каждым годом в зависимости от времени, задачи и планы учебных занятий в классах рисования множились, усложнялись. Постепенно в учебный план, кроме преподаваемых рисования, черчения и декоративной живописи, были введены к 1910 году по просьбе учащихся часы истории искусств и геодезии, расширен курс геометрии и проекционного черчения, увеличились часы занятий лепкой и фотографией.
0 новшествах, происходящих в классах рисования, официально извещалось в местной газете. Например в декабре 1909 года в газете "Наша жизнь" объявлялось, что "По субботам от 6 до 8 часов вечера для учащихся будут производиться занятия по практической фотографии и ретуши", что "следующая (4-я) лекция по историй искусств "Ассирия" - состоится в первой половине декабря.
С 1900 года здесь работал уже штат платных преподавателей, в состав которого, кроме Романовского, вошли бывшие его ученики А.И. Корнилов, а с 1904 г. – С.Ф.Шитов. С 1910 года стал еще работать И.П. Батюков – окончивший в 1903 г. императорскую Академию художеств.
В 1911 году был приглашён преподаватель вновь введенных дисциплин: геометрии и проекционного черчения. Число учащихся возросло до 130 человек. Среди них были не только ярославцы, но и приезжие из соседних губерний Северного Края. К этому времени потребность в ярославских городских классах рисования уже вышла далеко за пределы Ярославской губернии. Они стали единственной для всей северной окраины России начальной художественной школой, подготовлявшей молодежь всего Северного округа для поступления в средние художественные училища Петербурга, Москвы, Пензы и других городов.
"За 12-ти летний период своего существования, писали в газете в 1912 году, в них обучалось 1180 человек, из них 83-продолжали свое художественное образование в других специальных художественных учебных заведениях: в Академии художеств -2, в училище живописи, ваяния и зодчества - 14, в строгановском училище - 12, в механико-техническом училище - 15, в техническом училище барона Штиглица - 5, на должность чертежника - 17, в школе поощрения художников - 2, в Пензенском художественном училище - 14, в Вильнюсском художественном училище - 2.
Закончив высшее художественное образование, стали работать по специальности; в Петербурге - Шульц и Третьяков, в Москве - Бычков, в Ярославле - Корнилов, Шитов, Шитова, Владыкин, Владыкина, Красотин, Смирнов, Панков, Матвеев, Соколов, в Тутаеве - Розова, в Казанской губернии - Зефиров, в Лифляндской губернии - Солодов, в гор. Бахмуте - Моисеев.
Такова география судеб учеников Ярославских городских классов рисования. Она обширна и наглядно подтверждает, что дело воспитателя народных дарований приобрело крепкую первоначальную основу в деятельности Ярославских городских классов рисования. Но их жизненная польза была не только в школьном деле, а и во всей их обширной общественно-художественной деятельности, неустанно проводимой Романовским.
Петр Александрович обладал удивительной способностью быстро чувствовать новые художественные потребности жизни и понимать их историческую целесообразность. На его глазах происходил процесс капитализации России, осложнивший судьбы Ярославских ремесленников,
"Современные условия жизни, писал он, запросы рынка, конкуренция с заграничными изделиями, требуют продуктов высшего качества, более совершенных технических приемов". Из-за конкуренции иностранных мастеров ярославские ремесленники терпели немалый урон. Хирело, чахло исстари богатое и самобытное творчество народных умельцев. Романовский понимал, что им надо помочь и как можно скорее:
"Помогите русскому крестьянину ремесленнику, призывал он, и явится он перед вами в совершенно обновленном до неузнаваемости виде, в каком ему не стыдно будет показаться не только у себя дома, но и во всем остальном культурном мире. Помощь эта нашему народу-художнику должна явиться теперь же, ради общего блага, пока еще борьба за существование не поглотила и не изгладила окончательно те духовные сокровища, которыми он одарен и которые, к великану прискорбию, ему приходится часто расточать понапрасну, не извлекая для себя никакой пользы, что, конечно, не могло бы случиться при повороте его деятельности в другую более практическую сторону".
И он сам первый подал им руку помощи. Вместе со своим помощником художником А.Н. Корниловым, он организовал в 1911 году при классах рисования воскресные бесплатные специальные курсы. На них занималось 78 мастеров различных Ярославских ремесел: портные, токари, слесари, маляры, кровельщики, монтеры, обойщики, столяры, модельщики, литейщики, белошвейки и др. Каждый находил здесь то, что могло повысить его ремесло. Кровельщик мог творчески разработать нужный ему рисунок для колпака на печную трубу, токарь - для ножки к столу; белошвейка- желаемый узор для своей вышивки и т.д. Старание с которым они трудились поражало всех, бывавших на их занятиях. "Руки их, писали в местной газете, привыкшие к лому, топору и рубанку, с трудом управлялись с такими деликатными инструментами, как циркуль и чертежная линейка". Они приобретали здесь нужные технические приемы и уменье научно понимать и создавать самим чертеж задуманного изделия. Не всегда шло все гладко, часто постигали горькие неудачи. Но "любовное и терпеливое отношение к их работе Петра Александровича, умело и во время сказанное им слово ободрения и утешения вливало новую энергию, новую силу и… работа выполнялась как нужно".
Помимо практического обучения, их приобщали к русской национальной художественной культуре, повышали их художественный вкус, знакомили с лучшими образцами русского народного творчества, с особенностями Ярославского стиля в декоративно-прикладном искусстве.
Закончив курсы они уходили с горячей благодарностью Петру Александровичу за огромную помощь в художественном повышении их мастерства.
На их место приходили новые по очередному объявлению в газете, в котором напоминали, что "По воскресеньям от I до 3-х дня открыты бесплатные уроки рисования и черчения для ремесленников и лиц, желающих усвоить эти искусства".
Бесплатные уроки и бесплатно отданные на них часы досуга Романовского.
Городские классы рисования были для Ярославля не только первым специальным художественным учебным заведением, но и первым очагом местной художественной культуры. Они оказали огромную пользу "в насаждении искусства в г. Ярославле" по признанию современников. Их маленький скромный домик на Срубной улице стал центром, для всей городской художественной общественности, всех любителей искусства. Сюда охотно шли чтобы послушать интересные лекции но искусству, которые читалась местными и московскими специалистами. Бывали здесь С.В. Неаковский - преподаватель истории искусств Строгановского училища, Сергей Глаголь - известный тогда московский искусствовед. Приходили и затем, чтобы посмотреть в репродукциях шедевры мастеров мирового искусства или познакомиться с новыми журналами и книгами но искусству. Петр Александрович с редким радушием обычно встречал таких любознательных любителей искусства и помогал чем мог.
В городских классах рисовании, впервые в ярославской действительности, стали организовываться художественные выставки.
Вначале это были просто отчетные выставки учебных работ, сделанных в течение года. К ним обычно присоединялись еще и работы присланные бывшими учениками, которые продолжали свое художественное образование в других городах: от Строгановского училища до Академии художеств. Такая связь существовала всегда, делая эти выставки - выставками встреч поколений славного рода Ярославских городских классов рисования. Страстное желание их питомцев участвовать на ученических выставках в Ярославле очень трогательно звучит в одном из их прошений, поданном в 1903 г. на имя председателя попечительного совета Ярославских городских классов рисования: "Мы, нижеподписавшиеся, все коренные ярославцы, получившие первоначальное образование в Ярославских городских классах рисования, а ныне продолжающие образование в высших художественных учебных заведениях Москвы и С. Петербурга как то императорская Академия художеств, училища живописи, ваяния и зодчества, строгановское училище и училище б. Штиглица, с Вашего разрешения устраивали выставку, входная плата с которой должна была поступить в пользу городских классов рисования", но первая выставка дала нам возможность только окупить расходы по устройству. В текущем году мы хотели бы устроить вторую выставку живописи и, если Вы найдете удобным, совместной с отчетной выставкой "городских классов рисования" с тем, чтобы входная плата и проценты с проданных работ поступили в пользу недостаточных учеников "классов", желающих и способных продолжать своё дальнейшее художественное образование. Эти ученики, рвущиеся к любимому хорошему делу, заставляют нас часто о них думать и положение их тем более понятно, что и сами-то мы в большинстве случаев учились на медные деньги. Считаем себя счастливыми, что можем помышлять и работать для пользы таких, какими были сами. В заключении имеем честь просить Вас разрешить нам устроить вторую выставку совместно с ежегодной выставкой "городских классов рисования" в апреле месяце. В прошедшем году, делая опыт, мы передали свою просьбу через Петра Александровича. Теперь же, когда предстоит в Ярославле еще и областная выставка, на которой мы хотели бы выступить с "классами" как бывшие ученики их, мы решаемся обратиться к Вам официально с вышеизложенной просьбой разрешить нам участвовать в хорошем деле.
М. Владыкин В. Дьяконов
В. Бычков А. Красотин
С. Шитов М. Каныгин
А. Боронцова
С их помощью Ярославские городские классы рисования получили возможность содержать на средства входной платы выставок одного своего стипендиата в Строгановском училище. Потом на этих выставках стали экспонироваться, наряду с ученическими работами, произведения художников-профессионалов. Такие выставки были наиболее обширными и их приходилось устраивать где-либо в ином помещении. Так в 1904 году третья отчетная выставка была организована в городской народной читальне на вознесенских прудах. Эта выставка была примечательна тем, что её устроителям впервые удалось привлечь к участию в ней своими произведениями таких крупнейших русских художников как: И.Е. Репин, А.М. Васнецов, А.Е. Архипов.
-----
Источник:
сайт Ярославского художественного училища.