ЯЕВ № 2 от 13 января 1868 г. Ч. неофиц.
С. 11-13
...
...К общему назиданию хотим рассказать одно печальное происшествие, случившееся
у деревни Юркина, Ростовского уезда.
...Весною в Фомино воскресенье, женился здесь молодой крестьянин
Михаил Алексеев.
Церковь села Вески, в которой должно было совершиться бракосочетание, и
деревня Юренино, откуда была взята невеста, находились за небольшою речкою Мозгою. Между тем, весна начинала хозяйничать на Мозге; рыхлый лед речки уже стал подыматься полою водою. Жених, приехавший к речке на лошади, мог переправиться на другой берег лишь пешком, что он благополучно и исполнил, в сопровождении своего свата и дружки.
...После венчания новобрачные вместо того, чтобы спокойно оставаться
в Юренине, у родителей невесты, решаются отправиться
в Юркино. Придя к реке, они увидели, что уже быстро и с большим шумом шел лед. И так, переправа невозможна; по необходимости нужно вернуться
в Юренино, и новобрачные хотели так и сделать. К несчастию их сваты и дружки были люди неробкого десятка; в виду ожидавшего их
в Юркине свадебного пира у деда жениха, старосты
Федора Жигалова, переправа казалась для них возможною. Они нашли и удобное к этому судно – ветхую лодчонку и опытного перевозчика
Василья Яковлева, человека не бывавшего никогда даже гребцом. Этой ветхой скорлупке и испытанному искусству
Яковлева, новобрачные, уговоренные своими сватами и дружками, вверяют свою жизнь, решаются переправиться чрез реку, покрытую идущим по ней льдом. Да и пора была. Между идущим льдом сделалась прогалина и услужливый сосед,
Николай Герасимов, кричал с противоположного берега перевозчику, чтобы он воспользовался очищенным местом. Но не сбылись приятные мечты сватов с товарищами о веселом пире у
Жигалова! Злосчастные путники достигли половины реки, как внезапно останавливается лед, плывший ниже лодки, и, плывшие сверху реки льдины, прижавши лодку к затору, раздавливают гнилой орех. Что же пловцы?
Алексеев успел выскочить на большую льдину и добрался до берега, но молодая жена его и импровизированный перевозчик, руками которого кормились старуха мать, жена, две дочери, две сестры, не имели возможности тоже сделать – они были затерты льдинами. Новые смельчаки, пробираясь по спертым льдинам, вытащили новобрачную на берег, но она уже была мертва. Сироты же
Василия Яковлева не имели и того утешения, чтобы увидеть хотя бы мертвый, но все-таки дорогой и любезный для них образ покинувшего их кормильца, выплакать свое тяжкое горе над его бездыханным телом.
...Теперь, когда река похитила две жертвы, все соседи, не говоря уже о родственниках погибших, стали горько сетовать о несчастии, многие пролили при сем обильные потоки слез. А не нашлось ни одного из них, который остановил бы вовремя наступавшую беду. Так несть ведящаго, что будущее: яко же будет, кто возвестит. И кто же еще поощрял эту гибельную поездку?
Николай Герасимов – сторож, поставленный для того, чтобы не дозволять переезд чрез реку в это опасное время. Невольно, при воспоминании об этом грустном событии, приходит на память наставление мудрого: Благоразумный увидит беду и скроется; а неопытные идут себе вперед и наказуются (Притч. Солом.).
Г.Б.
0
26 м.jpg 62,02К
20 Количество загрузок:
