ЯЕВ № 44 от 1 ноября 1878 г. Ч. неофиц.
С. 345-351
Вотчинные владения Ярославского Спасского монастыря по писцовым книгам 1627-1629 годов. (Продолжение)
Вотчина Еремейцевская.
Девятая вотчина Ярославского Спасского монастыря называлась Еремейцевскою и занимала самое видное место в числе других монастырскихвотчин.
При церкви села Еремейцева были уже колокола, что во всей писцовой книге упоминается в первый раз. Значит село Еремейцово было на особом счету у монастырских властей, о нем думали и заботились более прочих вотчин и церкви этого села снабжались всем благопотребным более и скорее других вотчинных монастырских церквей.
Еремейцовская вотчина раскидывалась на большом протяжении правого берега реки Волги. Здесь также была монастырская рыбная ловля, счетом пятая. Доставка отсюда рыбы в Ярославль была довольно затруднительна, судя по дальнему расстоянию, и по этому требовала большого количества рабочих сил.
Здесь была в больших размерах монастырская издельная повинность или, проще сказать, монастырская барщина. Рабочие силы требовались для ловли и доставки в монастырь рыбы, для уборки сена с монастырских лугов и для монастырских хлебных посевов, которые нужны были для местного потребления служащих и для отправки в Ярославль. Судя по множеству лесов, бывших в этой вотчине, вероятно здесь же заготовлялись для монастыря дрова и строевой лес и сгонялись плотами в Ярославль, вниз по реке Волге.
Запись об этой вотчине, как она ни обширна, мы передадим в возможной полноте по ее равной с другими вотчинами древности и начнем ее с места прожития монастырских старцев.
Село Еремейцово на реке на Волге, а в селе церковь во имя Покрова пресвятой Богородицы древяна, верх шатров, да теплая церковь во имя Ярославских чудотворцев благоверного князя Феодора и чад его Давида и Константина древяна клетцки, а в церквах образа и книги и колокола строение монастырское, а у церквей поп
Илья, дьячек и пономарь, трапезник и просвирница, да четыре кельи нищих, питаются от церкви Божии. Да в селе же двор монастырский, а в нем живут монастырские старцы, двор конюшей монастырский, да служних дворов четыре, меж них один кузнец, другой перевощик, да бобыльских девять дворов.
Пашню и сено ради краткости означать не станем.
При селе Еремейцове, кроме пашни и сена, было лесу рощи непашенные пять десятин.
Деревня Притыкино на реке Волге, крестьян один и бобылей один двор, при ней кроме пашни и сена было лесу бору пять десятин.
Деревня Золотая беседа, а Золотуха тож, крестьян два двора и бобылей один двор, лесу бору одна десятина.
Деревня Негодяево на Плишкине ручье, крестьян два двора, бобылей один, лесу бору две десятины.
Деревня Высоцкое на Плишкине ручье, крестьян один и бобылей один двор.
Деревня Кулдышево на Плишкине ручье, крестьян два двора, бобылей один, лесу пашенного одна десятина.
Деревня Сосновец на Плишкине ручье, крестьян два двора, лесу пашенного три десятины.
Деревня Пахомово, крестьян два двора.
Деревня Погорелка, крестьян два и бобылей два двора.
Деревня Борок малой, крестьян один и бобылей один же двор.
Деревня Сольца на реке Волге, крестьян один двор и бобылей один двор, лесу бору три десятины.
Деревня Мансурово на реке Юхти, крестьян два и бобылей два двора, лесу бору непашенного две десятины.
За этой деревне луг монастырский от устья реки Юхти вниз по Волге, сена ставится сто копен.
Деревня Коровино, а Коровкино тож на реке Юхти, крестьян один двор, бобылей три, лесу бору непашенного одна десятина.
Деревня Противье на реке Волге, крестьян один двор и бобылей один двор, лесу бору непашенного одна десятина.
Деревня Неверово, крестьян два двора, бобылей четыре двора, лесу пашенного три десятины и бору непашенного три десятины.
Деревня Кулешево, крестьян два, бобылей три двора, лесу пашенного десятина, а непашенного две десятины.
Деревня Золотуха на реке Юхти, крестьян два двора, бобылей один двор, лесу непашенного одна десятина.
Деревня Борок, а Бортино тож на реке Юхти, крестьян два двора, бобылей один двор, лесу пашенного две, а непашенного одна десятина.
Деревня Могилицы на реке Юхти, крестьян два двора, бобылей три, лесу пашенного одна десятина, а непашенного две десятины.
Деревня Дубровка на реке Юхти, крестьян два, бобылей четыре двора.
Деревня Дехтярево, крестьян два, бобылей один двор.
Деревня Каменки, а Климовская тож на Плишкине ручье, крестьян один двор, бобылей два двора, лесу непашенного полдесятины.
Деревня Шалимово на Плишкине ручье, крестьян один двор, бобылей два и три двора пустых, лесу пашенного одна и непашенного одна же десятина.
Деревня Марково на реке Юхти, крестьян один и бобылей один двор, лесу пашенного одна и непашенного одна же десятина.
Деревня Тимошево на Юрьевском ручье, крестьян один двор, лесу непашенного полдесятины.
Деревня Лом большой, а Ломки то ж на речке Юрьевце, крестьян два двора и бобылей два двора и двор бобыля пустой, живет он в селе Еремейцове, лесу пашенного две десятины.
Деревня Пищулино на речке Юрьевце, крестьян один двор.
Деревня Володино на речке Юрьевце, крестьян один двор, бобылей три, лесу пашенного одна десятина.
Деревня Борисово, Борисовская тож на речке Юрьевце, крестьян два двора, бобылей один двор.
Деревня Рып на речке Юрьевце, крестьян два двора, бобылей один двор.
Деревня Гасниково под бором, крестьян один и бобылей один двор, лесу непашенного полдесятины.
Деревня Юрьевец на реке Волге, крестьян два и бобылей три двора, лесу непашенного три десятины.
Деревня Репища на речке Юрьевце, крестьян один двор, лесу пашенного две десятины.
Деревня Пашково на Гремячем ручье, крестьян два двора, бобылей три.
Деревня Ларионовская на реке Юхти, крестьян два двора, бобылей один двор.
Деревня Охотино, крестьян два и бобылей два двора.
Деревня Колтаково, крестьян два двора, бобылей один двор, лесу по болоту три десятины.
Деревня Дьяково, крестьян два двора, бобылей четыре, лесу пашенного две десятины.
Деревня нижнее Устье на реке Кормице, крестьян два двора, бобылей один двор, лесу непашеннго две десятины.
Деревня Онкудиново-Байки, Терентьевская тож, на реке Волге, крестьян один и бобылей один двор, лесу непашенного три десятины.
Деревня Байки, Байково тож на реке Волге, крестьян один и бобылей один двор, лесу непашенного три десятины.
Да к той же деревне Байкову, к нижнему Устью, да к деревне Онкудинову-Байки, да к пустоши, что было
сельцо Крюково, монастырского бору вдоль на одну версту, да поперек на полверсты.
Деревня Гладышево на речке Корме, крестьян два, бобылей три двора.
Деревня Юркино на речке Корме, крестьян три, бобылей пять дворов, лесу пашенного бору четыре десятины.
Деревня Кочевка на речке Корме, крестьян два, бобылей три двора.
Деревня Коркодиново на речке Корме, крестьян два и бобылей два двора.
Деревня Тяпкино на речке Кормице, крестьян один и бобылей один двор, лесу непашенного одна десятина.
Деревня Вальцово на речке Корме, крестьян два двора, бобылей один двор, лесу непашенного одна десятина.
Деревня Демино, крестьян два двора, бобылей один двор, лесу непашенного полдесятины.
Деревня Чурилово, крестьян один и бобылей один двор, лесу болота одна десятина.
Деревня Сумино, крестьян один и бобылей один двор, лесу болота одна десятина.
Деревня Филинская, Гаврильцово тож на речке Корме, крестьян два двора и бобылей два двора, лесу пашенного одна десятина.
Деревня Григорково на речке Корме, крестьян два двора.
Деревня Кокорино, Пономаревка тож на речке Корме, крестьян один и бобылей один двор.
Деревня Волаш на речке на Волаше, бобылей один двор, лесу по болоту две десятины.
Деревня Шишуково, крестьян два и бобылей два двора.
Деревня Шушпаново, крестьян четыре, бобылей три двора.
Деревня Мартыново, Мартиново тож, крестьян один двор, бобылей четыре двора.
Деревня Милково, крестьян два двора, бобылей четыре, лесу непашенного две десятины.
Деревня Мишково, крестьян три двора и бобылей три двора.
Деревня Выезкино, крестьян два, бобылей четыре двора.
Деревня Насоново, крестьян два двора,бобылей четыре двора.
Деревня Раменье, крестьян два двора, бобылей пять дворов.
Деревня Погорелка, крестьян два двора, бобылей семь дворов, лесу непашенного по болоту одна десятина.
Деревня Цыплетево, крестьян два двора, бобылей три двора.
Деревня Зверовка на речке на Зверовке, крестьян два двора, бобылей три двора.
Деревня Калинкино на речке на Корме, крестьян два двора, бобылей один двор.
Пустошей не показано в записи ни одной.
Примечания.
1. Приход села Еремейцева, как видно из перечня приходских селений, был громаднейший и едва ли не самый многочисленный из всех приходов Ростовской епархии по тому времени. Не смотря на то он и в последующее время увеличивался больше и больше до 1678 года, когда его постигло нечаянное бедствие. Именно: в селе Еремейцове сгорела от молнии деревянная церковь во имя Рождества Христова. Была ли тогда другая в селе церковь во имя Ярославских чудотворцев, о том не сказано ни слова. Это печальное событие занесено в писцовую книгу означенного 1678 года. Вероятно пожар церкви или обеих вместе послужил главною причиною того, что деревни, бывшие на одной из его оконечностей, отошли после того
к соседнему приходу Николо-Кормскому и с той поры навсегда остались за ним. Не смотря на такое отчисление одного края, Еремейцовский приход все еще был очень велик и обширен по числу приходских селений до конца восьмнадцатого столетия. В то время один из приходских жителей, по имени
Александр Петрович Березин, возымел намерение устроить новую церковь для приходских селений, далеко отстоявших от села Еремейцева. В молодости бывши пастухом скота, он часто любовался прекрасным местоположением
селения Круглиц на крутом берегу Волги, в виду близ лежащих богатого села, а потом города Мышкина, на такой привольной и судоходной реке, какова наша кормилица матушка Волга, и не редко мечтал о построении храма Божия на столь видном месте, если бы имел на то средства. Эта святая мысль тем более в нем окрепла, что место, им излюбленное, находилось в другом противоположном от Кормы углу прихода и могло сделаться самым удобным средоточением нового самостоятельного прихода сельского. Но на своей родине пылкий и мечтательный юноша не мог найти себе занятий по своим высоким душевным дарованиям. Вскоре молодой пастух отправляется в Петербург искать себе счастья на чужбине, поступает в услужение к одному купцу, с летами приобретает опытность, заслуживает доверие, наживает капитал и сам открывает свою самостоятельную торговлю. Из бедного жителя ничтожной деревушки Александр Петрович незаметно делается богатым и уважаемым купцом Петербурга и там в свое время приобретает известность своими благотворениями. Тогда он вспомнил заветную думу своих юношеских лет о построении храма Божия в Круглицах, является на родину, как бы нечаянный посланник неба, и созидает великолепную церковь на любимом месте и при ней каменный двух этажный дом для жительства церковного причта, может быть еще первый во всех сельских приходах нашей губернии.
Новосозданный храм освящен 1790-го года. С того времени приход села Еремейцева разделился на два прихода и в таком виде существует до наших времен. Честь и слава таким честным и благородным личностям православной земли Русской.
(1)
2. Из числа перечисленных приходских селений множество деревень в течение двух с половиною веков исчезло с лица земли. Жители их, надобно полагать, переселились в другие ближайшие селения и составили из себя более населенные пункты, хотя и в меньшем противу прежнего количестве. Вместе с селениями многие реки и ручьи с течением времени утратили прежние имена и получили другие названия. Так ручей Пришкин переименован в реку Плигу. На нем стояли прежде шесть деревень:
Негодяево, Высоцкое, Кулдышево, Сосновец, Каменки или Климовская и Шалимово; в настоящее время на речке Плиге стоит селений меньше прежнего. Речка Юрьевец также получила другое имя и стала называться Рыповкой по деревне Рып. На ней стояли прежде тоже шесть деревень:
Лом большой или Ломки, Пишулино, Володино, Борисово, Рып, Репища; в настоящее время на этой речке деревень стоит меньше прежнего времени. Ручей Гремячий повышен в имени и назван речкой Пашковой вероятно по деревне Пашкову. Речка Волаш, на которой стояла прежде деревня того же имени, тоже потеряла свое название и теперь называется как-нибудь иначе. Речка Зверовка также названа иначе, речкой Крюковской, по своему извилистому течению.
3. Множество деревень в прежнем приходе Еремейцовском не есть явление безразличное или только случайное. В нем мы замечаем особенную систему, выработанную монастырскими властями и особенно принятый ими план – скорее колонизовать владеемую монастырем область и сделать оную более обработанною, пригодною для общества и государства и безопасною для проезда. Леса были тогда повсеместно, почти у каждой деревушки; множество их делало землю более сырою и болотистою, а вместе и воздух более влажным и от болотных испарений нездоровым. К тому же лесистая местность могла служить привольным убежищем для хищных зверей: волков и медведей, которых и теперь попадается здесь не мало. Самый губернский наш город, носящий на гербе своем облик медведя, служит наглядным доказательством прежнего привольного жительства медведей в лесах Ярославской губернии. А волки и теперь еще водятся повсеместно, и каждое лето много множество скота погубляют у сельских жителей. Вокруг Ярославля лесов почти нет, а волки в каждое время года постоянно являются то там, то здесь и нападают с поразительною смелостью. Нынешним например летом в большой подгородной деревне Зверинцах они подрылись ночью под стену в хлев одного крестьянина, где стояли овцы, передушили несчастных животных, двух из них вытащили из хлева, спустились к берегу реки Которости и там преисправно утолили свой волчий аппетит. Можно теперь представить, сколько вреда приносили они домашним животным при множестве лесов, бывших в нашей губернии за двести пятьдесят лет до нашего времени. Поэтому власти монастырские, управляя вотчинами, очень разумно и основательно держались метода размножения деревень и починков. При возведении построек в глуши лесов зверь начинает бояться той местности, где часто слышит человеческий голос или стук и крик, а может быть еще и выстрелы из огнестрельного оружия. При этом стоило убить одного только зверя, как все прочие далеко убегали от местности, сделавшейся страшною для них от присутствия в ней человека. Была и другая польза от возможно-скорой колонизации края. С умножением деревень и починков лесистый край получал более удобные и проезжие дороги. Известно, что переселенцы всегда бывают более энергичны в своих работах на новом месте жительства. Лишь только возникает в лесу постройка хижины, как раз уже почувствуется нужда расчистить место под улицу, под гумно, под маленький огородец. Крестьянин все это делает помаленьку, незаметно, рывком отнимая часы и минуты времени от своего отдыха или от дня праздничного. Управившись с усадьбой, тот же поселенец начинает торить дорожки и прокладывать их вновь к разным пахотным и покосным клочкам земли, в ручейках наводить мостики, на низинах наводить кое-какие гати, иначе не провезти ему на гумно нажатого хлеба или скошенного сена к своему крестьянскому дворишку. Таким образом в два-три года хозяин починка обзаведется и устроится по-хорошему, а с тем вместе сделает обработанную и удобно-проездною довольно значительную местность. А там посмотрит, подходит праздник или выпадет охота самому по приглашению отправиться с семьей к соседу на его праздничную пирушку; опять нужда заставит его подумать сначала о возможности проезда в ту или другую сторону, иначе не попасть ему на своей тележенке на званый пир с семьей своей, а придется завязнуть в грязи и благодаря бездорожице вернуться домой с пустым желудком, да с досадой в сердце на самого себя. Монастырские старцы, вышедшие из народа и всегда к нему близкие, все это видели, вели дела согласно с понятиями обывателей и старались как можно более поощрять разведение новых починков и заселение владеемых пустошей. На все подобные мысли навели нас некоторые заметки в писцовой книге 1678 года по приходу села Еремейцова, которые здесь и приведем подлинником.
Так в деревне Суминках оказался двор пустой крестьянина
Матюшки Демидова, и он Матюшка, так сказано «сошел в новопоселенную оброшну деревню Зарубино» (кн. писц. лист 154). В этой же деревне Зарубиной, где поселился означенный Матюшка в новоустроенной им избе, оказался другой двор пустой Ивашки Борисова, а Ивашка «сошел на монастырскую оброшную мельницу, что ныне на Корме реке» (лист 157). На листе 146-м той же книги значится другая заметка: «да на пустоши Опарине двор пуст Степки Захарьева, а он Степка от скудости сшел к отцу к отцу своему». На обороте листа 130-го еще заметка, хотя и в другом роде: «починок Костяево впусте, крестьяне того починка померли.»
При разных льготах от управляющих властей, постоянно находились охотники на заведение новых починков, хотя такие поселения, как видно из приведенных заметок, не всегда бывали удачны, а оканчивались иногда возвращением в прежнее место жительства, или даже смертию вышедшего семейства; а все это легко могло случаться вдали от помощи соседей, при крайней тогда скудости медицинских знаний и без всяких при том врачебных пособий. За всем тем управители вотчинами имели очень значительный успех в достижении своих планов.
Во время написания первой писцовой книги 1628 года в приходе села Еремейцова было уже значительное количество деревень, именно шестьдесят пять. С течением времени число это еще более возросло, не смотря на помянутое нами отчисление нескольких деревень к приходу Николо-Кормскому. И без них по писцовой книге 1678 года в Еремейцовском приходе оказалось девяносто два населенных пункта различных наименований. Более значительных результатов при колонизации области невозможно было и достигнуть, даже нельзя было и пожелать. Власти монастырские выполнили все возможное и при этом заметим, сделали все это совершенно согласно с духом и воззрениями русского простонародья. Крестьяне добровольно уходили на оброки от монастырской издельной повинности и, уплачивая положенный оброк, жили может быть и бедно, но зато привольно, не стесняясь ни чем в своем незатейливом, но дорогом для них, независимом образе жизни.
Священник Флегонт Морев.
-----
(1) Рассказ о строителе Круглицкой церкви слышан был мною от одного из церковнослужителей означенной церкви.
9
Татьяна Миролюбова (11 декабря 2015 - 11:14) писал:
