В фамильных бумагах князей Вяземских – знаменитом Остафьевском архиве – хранилось письмо священника Богоявленской церкви села Красного
Матвея Георгиевича Пиняева.
Отец Матвей – тот самый красноречивый пастырь, о котором не менее красноречиво
рассказывал князь.
Письмо послано в связи с бракосочетанием Петра Андреевича Вяземского и Веры Фёдоровны, урождённой княжны Гагариной, которое состоялось 18 октября 1811 года.
Хочется привести полностью этот гимн любви в старинном вкусе : )
Сиятельнейший князь, милостивый государь!
Дерзаю и я сим вас беспокоить и, невзирая на мою низкость, просить, да услышан буду. Небезызвестно, князь сиятельнейший, что самый простый и серый камень содержит в себе огненное вещество: едва коснется ему сталь, он испускает из себя сильные искры. По воспитанию моему и по необращению* я никакого ни в чем расторопства не имею; я сельский вашей вотчины священник и обращаюсь больше при одной только сохе; но слыша, что ваше сиятельство милостиво выслушивать и таких блоговоляете, а при том узнамши, что
К надежде нашего покоя,
К отраде искренних сердец,
Господь, велико благо строя,
Как брачный, возложил венец
На вас, князь Петр, с княжною Верой,
Подобно с розой спелой, зрелой, —
то почувствовал некоторое восхитительное потрясение в душе моей. Сведомость сия, подобно крепкому железу, ударила в мое сердце, разверзла его жесткие поры и произвела пламень, которого я угасить не в силах; он поядает мою внутренность, изливается на язык и никак не остается под спудом. Сии-то самые искры усердия и пламенные чувствования заставили и подданных ваших принесть благодарность Вышнему о совершении вожделеннейшего для нас вашего бракосочетания, потому наипаче, что
Природа изстарь заключила
И мужеский, и женский пол,
Любовь же обще утвердила
В вещах двуродный свой престол.
Свились где винограда лозы,
Где две сплелись друг с другом розы,
Где птички вьют гнездо весной,
Где отрок нежну мать целует,
Любовь приятно показует
Возженный тамо факел свой.
О, если бы при свете такового факела удостоились и мы озаряемы быть вожделеннейшим вашим присутствием; когда бы получили счастие взирать на человеколюбивейший взор ваш; когда бы возымели случай вкушать сладостное наставление, из уст ваших проистекающее, растворенное одною благостию: тогда бы восхитились более, нежели как северные народы явлением прелестные зари и лучезарного светила. Что бо вожделеннее для нас быть сего может, как видеть тех, которых сам Господь дать нам чрез пророка своего обещал: «И дам вам покровители и правители по сердцу, иже управят вас разумом и учением».
Сиятельнейший князь! К совершенному нашему счастию премудрый Вышнего Промысл, вручая вам ключи правления над нами, украсил вас бесподобным достоянием благости и вознаградил даром человеколюбия, так что каждое ваше веление, каждое изречение восхищало наши сердца и преклоняло умы под подчинение велениям вашим и власти. Свидетельства сии ежедневно, явно, ясно и очевидно узрите, ежели удостоите только своим посещением. Удостойте нас оным! Мы ни цели, ни меры усердным нашим желаниям не поставляем ни в чем другом, как единственно в созерцании на знаменитые ваши особы. Ныне только слухом уха слышим, а когда очами увидим, то, по подобию Савской государыни, пришедшей посмотреть Соломона, единогласно, просто, но усердно скажем: «Блаженны очи, иже выну предстоят пред вами, слышаще всяк глагол ваш».
Тогда беспристрастные отроки, желающие видеть вас, как присного покровителя, от избытка радости своей учинят вашему сиятельству следующее усердное приветствие:
Гость дражайший! Гость любезный!
Коль приход твой веселит,
Показует то наш тесный
Дух, кой в нас теперь горит
Радостью в твоем приходе;
Как денница на восходе,
Сердце наше пламенеет
Жаром искренней любви,
Кою каждая имеет,
Гость, душа, драгой, к тебе,
Каждая вещает песни,
Се желания нелестны.
Гость любезный! Гость дражайший!
Жизнь твою Творец веков
Да блюдет во век должайший,
И да будет вам покров.
Потом предстанут к ее сиятельству с робкою торопливостью девочки и с ее повеления приятность любви хвалою превознесут тако:
Любовь где царствует, повсюду
Тут зиждет дивны красоты,
Там движет кажду вещь внутрьуду**,
Там симпатической четы
Младые руки соплетает
И в их улыбках обитает,
Там в седьмитростную свирель
Играет громко и приятно,
Поя в веселий очунь*** внятно
Через свою согласну трель.
Любовь, воды дщерь первобытной!
Дотоле твой престол стоит,
Среди вещей природы скрытной
Доколе все твой огнь живит;
Ты двух в едино составляешь
И всяким счастьем награждаешь,
И ты нынь в полной чистоте
Внутри князей наших пробуди,
Живым бальзамом три их груди:
Стоит престол твой в их чете.
Ваше сиятельство! вожделенен будет в нашей жизни тот час, как удостоимся видеть вас; тогда и самые развесистые наши ивы и престарелые сосны почтем мы за пирамиды, под тению которых всякий успокоится во всех отношениях, а наипаче небогатые обретут при нас нужное и необходимое: женаты будут их дети в надлежащее время, и девки будут выходить в замужество без суеверия и без ханжества неискушенны; не слышно будет ни воздыханиев огорченных, ни рыданиев безотрадных, словом, все пойдут на гору своего благоденствия тем млечным путем, которым, как сказывают, хаживали меньшие боги на совет к Юпитеру.
Князь сиятельнейший! Ниспосли милостивое ваше внимание и благоволение на сие прошение и приими его как приношение верности, с родственным вам благодеянием, приими как приношение повиновения, приими как жертву искреннего сердца.
Искренность сердца моего не может благоуспешнее изъясниться пред вами, как единственно правдивым и нелицемерным исповеданием того, что я не в силах вымыслить ничего сего более величественнее и преимущественнее. Ваш,
вашего сиятельства
милостивого государя
покорнейший слуга,
Костромской вашей вотчины
села Красного богоявленский иерей Матфий Пиняев.
1811 года, декабря 12 дня.
___
* Необращение – недостаточное обхождение, отсутствие манеры держаться.
** Внутрьуду (ц.-сл.) – внутри, изнутри.
*** Очунь – очень (уст.).
РГАЛИ. Ф. 195. Оп. 1. Ед. хр. 2545.
Опубликовано: Остафьевский архив князей Вяземских / Под ред. и с примеч. В. И. Саитова. Т. V, вып. 1. – СПб., 1909. С. 110–113.