Владыка
Серафим (Самойлович) был хорошо знаком с Ярославской епархией
еще до 1917 г. В 1910 г. он - тогда иеромонах Серафим - был назначен наместником Ярославского Толгского монастыря. Позже именно его должны были благодарить раненые, лечившиеся в монастырских стенах во время войны - в начале 1914 г. о. Серафим учредил при Толгской обители лазарет. При этом он одновременно как наместник деятельно участвовал в подготовке и проведении праздника 600-летия монастыря, состоявшемся в августе 1914 г. В 1915 году о. Серафима назначили настоятелем Алексеевского монастыря в Угличе и возвели в сан архимандрита. В первый год Гражданской войны он твердо встал на защиту ярославцев во время расправы над ними в 1918 г., обозначив предельно ясную позицию к новой власти.
15 февраля 1920 г. архимандрит Серафим стал Угличским епископом. В июле 1922-го его впервые арестовали, направив в Ярославскую тюрьму. Однако с 15 января 1924 г. владыка исполнял обязанности временного управляющего Ярославской епархией, когда был вновь арестован 18 мая 1924 г. (
РГИА, фонд 831, оп.1, д.272, лл. 13-14, 25, 89; по http://www.pravoslavie.ru/...).
По стране бурным валом нарастало обновленчество - раскольническое движение в русском православии, готовое революционными шагами менять основные правила Русской Православной Церкви. Возникшее на волне либерализма и демократии «свободного» 1917 г., новомодное течение после октябрьского переворота получило широкую поддержку большевистского режима, который старалась использовать обновленчество для сугубо коммунистических целей – для раскола и уничтожения русского православного мiра. Реформы обновленцев «превращали Церковь в идеологическую марионетку большевистского режима… решительно меняли весь строй… церковной жизни, нарушая порой древнее установление Православной Церкви» (
История России. XX век. Т. 1.1894 – 1939. Под ред. А.Б. Зубова. С. 810). Тем не менее, в начале 1920-х годов к движению примкнули многие приходские священники и архиереи. При поддержке власти обновленчество декларировало своей целью создание новой церковной организации, которая должна была заменить Русскую Православную Церковь. К концу 1922 г. обновленцы захватили 2/3 из 30 тысяч действовавших в то время храмов. На совести многих обновленцев в 1920-х – 1930-х гг. были доносы в ОГПУ и НКВД. Органы активно использовали их в репрессиях против православных мирян, священников и епископов (
ru.wikipedia.org статья Обновленчество; Архимандрит Тихон (Шевкунов). «Несвятые святые» и другие рассказы. М.: Изд-во Сретенского монастыря. «ОЛМА Медиа Групп». 2011. С. 400).
В апреле 1923 г. после торжественного молебна в московском храме Христа Спасителя начал работу первый обновленческий «собор». В резолюции о поддержке Советской власти объявлялось: «Собор объявляет капитализм смертным грехом, а борьбу с ним священной для христианина. В советской власти Собор видит мирового вождя в борьбе за братство, равенство и мир народов. Собор клеймит международную и отечественную контрреволюцию, осуждает ее всем своим религиозным авторитетом…. зовет каждого честного христианина – гражданина России единым фронтом под предводительством советского правительства выйти на борьбу с мировым злом, социальной неправдой» (
А. Левитин, В. Шаров. Очерки по истории русской церковной смуты. В 3 т. Institut Glaube in der 2. Welt. CH-8700 Kusnacht. 1978. Т. 2. С. 113. По: История России. XX век. Т. 1.1894 – 1939. Под ред. А.Б. Зубова. С. 810). «Собор» объявил об извержении из сана «бывшего патриарха» Тихона - первого за последние 300 лет канонически избранного в 1917 г. предстоятеля Русской Православной Церкви –заключенного в это время в тюрьму.
27 июня 1923 г. патриарха Тихона выпустили из Лубянки. Теперь до конца своего он жил в Донском монастыре, обозначая положение как патриарха, находившегося в заточении. В сложном 1924 году епископ Серафим (Самойлович) был посвящен им в архиепископа. Грядущее обещало для канонической Русской Православной Церкви в том числе для Ярославской епархии ужесточение преследований и гонений, в первую нацеленных очередь на ее несговорчивых архиереев. Власть предлагала Святейшему свои условия легализации Русской Православной Церкви, среди которых было объединение хотя бы с одной из обновленческих группировок и предварительное согласование всех епископских назначений с ГПУ (
История России. XX век. Т. 1.1894 – 1939. Под ред. А.Б. Зубова. С. 812). В ответ патриарх Тихон запретил в священнослужении руководителей обновленческого раскола, соглашаясь только частично выполнять назойливые условия легализации. Режим демонстрировал революционную готовность пойти на любые меры. 9 декабря 1924 г. кто-то открыл ключом дверь квартиры, где жил Святейший. «В комнату вошли два человека. Навстречу им вышел любимый келейник… Патриарха Яков Сергеевич Полозов. Неизвестные убили его в упор тремя выстрелами… выстрелы предназначались Патриарху…, так как в это время… он оставался один» (
Л. Анисимов. Русские имена и судьбы: раскрытые тайны истории. М. 2011. С. 73).
Патриарх Тихон скоропостижно скончался 25 марта 7 апреля 1925 г. в одной из московских больниц при обстоятельствах, позволяющих подозревать влияние ОГПУ. В тюрьмах и ссылках к этому времени находилось 66 православных архиереев – почти половина русского епископата (
История России. XX век. Т. 1.1894 – 1939. Под ред. А.Б. Зубова. С. 813). В соответствии с заранее подготовленным завещательным распоряжением Святейшего в случае его кончины права и обязанности патриарха возлагались на митрополита Казанского Кирилла (Смирнова). В случае невозможности его принять такие права и обязанности, что подразумевало арест и заключение, они должны были перейти к митрополиту Ярославскому и Ростовскому Агафангелу (Преображенскому). При его неспособности права патриарха должен был исполнять митрополит Крутицкий Петр (Полянский). В момент кончины Святейшего митрополиты Кирилл и Агафангел находились в ссылке и Патриаршим Местоблюстителем стал митрополит Петр (Полянский,
ru.wikipedia.org статья «Патриарший Местоблюститель).
В октябре 1925 г. обновленцы провели в храме Христа Спасителя второй «собор». Многие из «делегатов» рассчитывали примириться с «тихоновцами», лишившимися со смертью патриарха духовного лидера, что не устраивало власти. Один из главных идеологов обновленчества «митрополит» Александр Введенский огласил на «соборе» подложное письмо «епископа» Николая Соловья, как будто бы в мае 1924 г. патриарх Тихон и митрополит Петр послали с ним благословение в Париж Великому Князю Кириллу Владимировичу на занятие императорского престола. Введенский обвинил Местоблюстителя в содружестве с белогвардейским политическим центром, отрезав всякие возможности для переговоров. Наивно поверив услышанному, большинство членов «собора» были потрясены крушением своих надежд на установление церковного мира (
http://www.pravoslavie.ru/...).
За четыре дня до своего ареста Патриарший Местоблюститель митрополит Петр сделал собственное распоряжение от 6 декабря 1925 г., чтобы в случае его ареста должность заместителя Патриаршего Местоблюстителя взял на себя один из трех уважаемых иерархов: митрополит Нижегородский Сергий (Страгородский), митрополит Киевский Михаил (Ермаков) или архиепископ Ростовский Иосиф (Петровых). Отметив при этом, что Высокопреосвященнейший Михаил «совершенно отклонил от себя Наше поручение» (
Условная резолюция Патриаршего Местоблюстителя митрополита Петра (Полянского) от 1 февраля 1926 г. Акты Святейшего Тихона, Святейшего Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти. 1917 – 1943. М. 1994. С. 436. http://www.pravoslavie.ru/...). 10 декабря 1925 г. в день ареста митрополита Петра на свободе оставался митрополит Сергий (Страгородский), который и принял на себя управление церковными делами.
Весна 1926 года принесла обострение вопроса о преемственности канонической власти. Из ссылки из Нарымского края Томской губернии вернулся митрополит Ярославский и Ростовский Агафангел (Преображенский), который в завещании патриарха Тихона был указан вторым кандидатом на Патриаршее Местоблюстительство. Перед возвращением его специально задержали в Пермской тюрьме для встречи с приехавшим сюда главным чекистским «куратором» Церкви Е.А. Тучковым. Он принялся уговаривать владыку взять на себя полноту церковной власти, используя свое старшинство и назначение патриарха Тихона. В результате владыка Агафангел, находясь еще в Перми, написал 18 апреля 1926 г. «Послание к Церкви», в котором, ссылаясь на Завещание патриарха Тихона, известил о своем вступлении в должность Местоблюстителя Патриаршего Престола. Между ним и митрополитом Сергием завязалась ожесточенная переписка, в которой поднимались самые острые вопросы. В итоге митрополиту Сергию удалось доказать, что в распоряжении патриарха Тихона нет ни слова о том, что митрополит Петр (Полянский), которого замещал митрополит Сергий, принял власть временно до возвращения старейших кандидатов. Приняв таким образом власть законно, он и лишен ее может быть только на законных основаниях в случае добровольного отхода или по суду архиереев. Поэтому и сам он, резюмировал митрополит Сергий, не может передать первосвятительскую деятельность митрополиту Агафангелу. Внутренне не соглашаясь с этими доводами, ради церковного мира владыка Агафангел отказался от своих прав на первосвятительство (
http://www.pravmir.ru/...), хотя власть упорно провоцировала разжигание борьбы за управление Церковью между митрополитами Сергием и Агафангелом, преследуя своей целью умножение количества расколов.
Развивался Григорианский раскол. Группа архиереев, подготовленных ОГПУ и объединившийся вокруг архиепископа Екатеринбургского Григория (Яцковского), в конце 1925 г. заявила, что вследствие ошибок патриарха Тихона, вмешательства обновленцев и единоличного правления митрополита Петра (Полянского) были «попраны права соборности в РПЦ». 22 декабря 1925 г. ими для руководства церковью был создан коллегиальный орган - «Временный высший церковный совет» (ВВЦС), что позволяло по их мнению восстановить «соборность» в управлении церковью. 2 января 1926 г. ВВЦС при содействии ОГПУ получил гражданскую регистрацию как законный орган управления Церковью. Заместитель Патриаршего Местоблюстителя митрополит Сергий запретил раскольников в священнослужении, что затем подтвердил сам митрополит Петр (Полянский,
ru.wikipedia.org, Григорианский раскол).
В центре борьбы за сохранение канонической преемственности в управлении Церковью, вылившейся в борьбу за сохранение целостности Русской Православной Церкви, оказался архиепископ Угличский Серафим. Он несколько месяцев во время ссылки митрополита Агафангела в Нарымский край в 1925-1926 гг. руководит Ярославской епархией. Свою позицию на претензии григориан пишет в «Ответах управляющего Ярославской епархией, архиепископа Угличского Серафима (Самойловича) на три вопроса Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Нижегородского Сергия (Страгородского)» от 9 (22) марта 1926 г. Владыка твердо отстаивает свое мнение: претенденты на первосвятительскую деятельность в Русской Православной Церкви должны руководствоваться только каноническим правом и пресекать всякий повод для раскола, смертельно-губительного для Церкви и паствы (
Акты Святейшего Тихона, Святейшего Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти. 1917 – 1943. М. 1994. С. 448-449 http://www.pravoslavie.ru/...).
8 декабря 1926 г. митрополита Сергия (Страгородского) арестовали. В исполнение обязанностей Заместителя Патриаршего Местоблюстителя вступил третий остававшийся на свободе кандидат, указанный Патриаршим Местоблюстителем - митрополит Иосиф (Петровых). Предвидя скорое развитие событий, он в тот же день подписал собственное завещательное распоряжение, согласно которому передавал в случае своего ареста первосвятительские права архиепископу Свердловскому Корнилию (Соболеву). В случае невозможности его приступить к своим обязанностям, что в разгар гонений могло означать не только арест, но и гибель, возглавить Церковь должен был архиепископ Астраханский Фаддей (Успенский). Если и он встретит препятствие к принятию возложенных на него обязанностей, у руководства Церковью должен был встать
архиепископ Угличский Серафим (Самойлович). Так и произошло после 29 декабря 1926 г., когда митрополита Иосифа взяли под стражу в Ростове и доставили в Николо-Моденский монастырь Устюженского уезда с запрещением его покидать (
http://catacomb.org.ua/...).
По воле провидения владыка Серафим встал во главу руководства высшей церковной властью в сложнейший период борьбы за сохранение целостности и преемственности Русской Православной Церкви. Он известил об этом в «Послании» от 16 (29) декабря 1926 г. из Углича: «Подчиняясь воле Божией и принимая на свои слабые рамена возлагаемый на меня тяжелый Крест, считаю долгом обратиться к собратиям - епископам, пастырям и православно-верующим
, умоляя их хранить преданность и послушание Св. Православной Церкви, подчиняясь только законным представителям Патриаршей Православной Церкви» (
http://www.pravoslavie.ru/...). Он просит епископов до минимума сократить переписку и сношения с главой Церкви и предоставляет все дела, кроме принципиальных и общецерковных (как избрание и хиротония во епископа) решать окончательно на местах.
Государство явно рассчитывало после ареста митрополита Сергия навязать Церкви свои требования, исполнять которые упорно отказывались патриарх Тихон и митрополит Петр. В марте 1927 г. архиепископа Серафима вызвали в Москву. Как главе Церкви ему предложили утвердить Синод, указав, кого именно следует выбрать его членами. Владыка не согласился с предложенными кандидатурами. Был заключен во внутреннюю тюрьму ОГПУ. Но никого не предал, «написал или сказал, что объявляет автокефалию (независимость) каждой епархии…», так как для органов глава Церкви всякий раз становился новым лишним кандидатом в тюрьму. Вскоре его освободили, чтобы выслать обратно в Углич (
http://www.pravoslavie.ru/...;
Протиер. Михаил Ардов. Матушка Надежда и прочие невыдуманные рассказы. М.: «Собрание», 2004. 224 с. http://krotov.info/...).
По свидетельству очевидцев за короткий период своего первосвятительства Владыка проявил себя стойким защитником Церкви, которая с точки зрения «советского права» по-прежнему оставалась «на нелегальном положении», дела решал великолепно и резолюции его, несмотря на «заурядное» семинарское образование были самыми образцовыми (
http://krotov.info/...). Весной 1927 г. митрополита Сергия (Страгородского) выпустили из заключения и 30 марта (12 апреля) 1927 г. владыка Серафим передал ему все полномочия по управлению Церковными делами.